Анатолий Искаков. Два портрета в разные годы жизни

Никогда в жизни я не написал бы этих строк, но на глаза в компьютере попалось вот это стихотворение:

Я говорю о нас, сынах Синая,

О нас, чей взгляд иным теплом согрет.

Пусть русский люд ведет тропа иная,

До их славянских дел нам дела нет.

Мы ели хлеб их, но платили кровью.

Счета сохранены, но не подведены.

Мы отмстим – цветами в изголовье

их северной страны.

Когда сотрется лаковая проба,

Когда заглохнет красных криков гул,

Мы встанем у березового гроба

В почетный караул.

Еврейский поэт Д. Маркиш

Моя мама, Григорьева Матрена Семёновна, уроженка из Оренбургской области, небольшого росточка, красивая, статная, очень сильная, работящая женщина, работала на хлопковом заводе в городе Регар, ныне город Турсунзаде. Нас у неё было трое, но она взяла ещё и Ивана, привезенного с большой группой детей из Ленинграда и области. У него была крайняя степень истощения.

Его никто не хотел брать, все думали, что он чахоточный. Иван задыхался, но мама не побоялась, что он может заразить нас, её родных детей. Отмыла, поставила на ноги, отдавала свой хлеб, чёрный, сырой как земля, а на заводе ела хлопковый жмых, мы его тоже ели как печенье.

Она была худая, но ширококостная, крепкая. В нашу комнату подселили ещё три еврейские семьи. Были натянуты верёвки, а на них висели простыни, у каждой семьи свой угол. Представьте себе, что это была за жизнь.

Город Регар был забит до отказа евреями. Я написал несколько хороших рассказов о них, хотя клянусь перед Аллахом, они издевались над нами как могли. А их нельзя было трогать, они были в большинстве и кругом во власти. И при этом злобы и ненависти – хоть отбавляй.

С нами в комнате жила Адочка Боруховна. Кожа её лица была в мелких множественных морщинах, желтовато-землистого цвета. Она всегда завидовала цвету лица моей мамы и её телу, когда смотрела на моющуюся женщину: «Ты родила троих, у тебя такая тяжёлая работа, плохо питаешься, а как ты выглядишь?!» Мама улыбалась и говорила: «Стареть некогда, дети, работа, ем жмых. Корова, которая ест жмых, какое жирное молоко дает. Вот так и я».

В один из дней маму вызывают в бухгалтерию завода. В бухгалтерии сидели все еврейки и евреи. Евреи «косили» от защиты Родины кто как мог: кто был поляк, кто румын, чех и прочие национальности Европы.

А украинские, белорусские евреи все были плоскостопные, падали в обморок при виде крови, у каждого был «белый» военный билет. А те, кто был при силе, но грамотен, все служили в КГБ, вертухаями в органах. Отправляли узбеков и таджиков на фронт. Кто укрывался – ловили, избивали и отправляли на фронт.

Те, кто работал на маслозаводе или на хлопковом заводе, у всех была «бронь», защитная бумага, неприкасаемый. Директорами заводов были евреи, Вассербляй, другого не помню. Моя сестра окончила 10 классов на золотую медаль, но её медаль отдали Ольге Вассербляй. У бедных евреев мало золота.

В бухгалтерии маму заставили идти в больницу и сдать кровь для воинов, что лежали в госпитале, для тяжелораненых. Мама пошла в больницу, но при входе увидела Аду Борисовну.

У мамы взяли 400 грамм крови, её зашатало, ей дали теплой кипяченой воды и кусочек чёрного хлеба. Когда она, шатающаяся, выходила из кабинета, туда как тайфун ворвалась Ада Боруховна.

Впоследствии Ада Боруховна сказала своим еврейкам: «Теперь я русская, в моих жилах течет 400 грамм крови Григорьевой Моти». Взяла ли она потом фамилию «Григорьева» для своей еврейской семьи, я не знаю.

Мы, дети, слонялись возле стен завода, ожидая, когда какая-нибудь женщина перекинет через высокий дувал в 4,5 метра высотой (глиняный забор) несколько кусочков жмыха. Узбекская охрана не ругалась. А вот плоскостопые евреи гоняли, да били тонкими ветками вербы.

Евреев среди нас, детей, не было. У них были деньги, много денег, золотые вещи, они покупали у узбеков муку, яйца, кур, овощи, фрукты, бахчевые. Кур резал Раввин и бросал их на землю. Они долго подпрыгивали, агонизировали, когда успокаивались, равви отдавал кур еврейкам. Те их метили, завязывая разными веревочками. Так что их взгляд теплел, увидев свою курочку и меточку на ней.

Подойдя к магазину, мы смотрели, как в громадной очереди наши матери получали по 300-400 грамм хлеба на семью. Одной русской женщине не хватило хлеба, а очередь дошла до неё. У неё не выдержали нервы, и она в великом огорчении запричитала, очень громко:

Чики-Чики-Чайнички.

Все жиды начальнички.

Русские – воевать,

А «бухарцы» – торговать.

Бухарские евреи – одна из разновидностей азиатских евреев. Это не хасиды, и не сафарды, но вроде как евреи второго сорта. Пусть русский люд ведет тропа иная, но на этой тропе, во главе русского люда, стоят евреи и дожимают людей. До чего пророческое стихотворение еврейского поэта Д. Маркиша!..

За то, что эта женщина назвала евреев жидами, ей дали 10 лет каторжных работ в советских концлагерях. А ведь первый концлагерь на Соловках придумал еврей Лев Троцкий-Бронштейн. Это поэт Д. Маркиш забыл – сколько миллионов людей убили еврейские комиссары. Даже еврейка, по фамилии Землячка, топила в Крыму, на Черном море, русских людей.

Народ помнит это, память не убили, но убивали и её, «самые честные» журналисты и писатели, любящие пожрать, женщин потискать, «зелёные» в карман положить!

Евреи – нефтяные и газовые наркоманы. Сколько труб уходит из России, а сколько ещё делают!.. Они мстят нам, хищнически разворовывая наши ресурсы. Обескровливают Россию. Коммунистических криков, т.е. красных криков, гул утих, коммунистов задавили, левые партии под пятой, тоже задавили.

«Честные журналисты» работают против левых партии, красиво, тонко, топят в отходах. Военные заняты на чужих полях сражений, других гоняют, муштруют и думать не дают. Народ на нищенской пенсии – думает, как выжить, рассчитаться за жилье. России подвязали врагов сильных, пугают ядерным оружием. Но забыли один очень маленький нюанс. Нищему терять нечего. Вот по Израилю нанесёт ядерный удар Иран, всё ваше золото и русские алмазы будут лежать на поверхности. А это будет.

В.В. Путин открыл ворота для Израиля, заезжай и выезжай. Да, при такой газовой и нефтяной наркозависимости, наркоманы встанут в почетный караул у наших березовых гробов. Их взгляд пока наслаждается золотым тельцом. Честные евреи – никто и ничего не сказал Д. Маркишу. Да и говорить уже поздно и, зачем?! Вот так и узнаёшь, что русские оказываются хуже фашистов. Встречаем, кормим, поим, а они оказывается пришельцы из космоса, вампиры. Смерти нашей хотят.

Слава и хвала Аллаху, что все-таки хоть одна польза от демократии. В ГУЛАГ сажать не за что, я пенсионер, ни с какими бандитами не общаюсь. Если евреи пристрелят, смерть – достойная мужчины.

P.S. С уважением к Путину только за Крым, Донбасс, Луганск. Прочитав это стихотворение, начинаешь понимать, что правильно сказал В.В. Путин: «Враги на дальнем зарубежье, их командный пункт. А их вражеские лица у нас, в России». Очень тонко убивают нас, чтоб положить в березовый гроб и встать у гроба. Какая еврейская ненависть и месть! Ну надо же… А кто эти два, могилокопателя?! Спасались в Средней Азии в России, а теперь нас разоряют и уничтожают. Вот так принимать евреев, спасать. Они потом за любовь и ласку предъявят счёт. Он уже пошёл на миллиарды, а потом – на уничтожение страны.