Ни на один день, ни на один час нельзя забывать, что пережил наш народ
Документально-художественная книга Владимира Фомичёва «Поле заживо сожжённых», основу которой составили свидетельства о последствиях оккупации на Смоленщине, пережила несколько изданий. Работая над ней, автор тесно сотрудничал с журналистом Виктором Кожемяко. Вместе они выпустили дополненные сборники – «Сожжённые заживо взывают к нам» по материалам газеты «Правда».
Размышлениями о книге, об историческом пути России и необходимости создания единого Союза писателей поделился Валентин Сорокин.
Досье
Валентин Сорокин – поэт, публицист. Родился в 1936 году. Лауреат премии Ленинского комсомола, Государственной премии РСФСР им. М. Горького, Международной премии им. М.А. Шолохова. Сопредседатель общества «Поле заживо сожжённых» им. Э.А. Хлысталова под руководством Владимира Фомичёва. Работал в журналах «Волга», «Молодая гвардия», издательстве «Современник». Более 30 лет был проректором Литературного института им. А.М. Горького по Высшим литературным курсам.
– Валентин Васильевич, как можно оценить значимость книги «Поле заживо сожжённых»?
– Я считаю, что если бы в каждой области, каждом крае появился свой Фомичёв, который общую народную память воссоздал своим Словом, то все зааплодировали бы. Книга «Поле заживо сожжённых» прекрасно оформлена, в ней есть движение слова, движение памяти. Эта книга – своеобразный судебный процесс над теми извергами, которые прошли по Европе, уничтожая целые государства, целые народы. И пока существует планета – об этом будут помнить.
Недавно мне позвонили из Белоруссии и рассказали, что там о каждом районе, крае, где происходили бои во время Великой Отечественной войны, будут говорить подробно, сделают общую книгу. Но такая книга необходима в каждом крае, даже в тех, которые не были оккупированы. Ведь по всей России множество селений, где погибали защитники нашей страны… Вот этим и должен заняться Союз писателей! Более того, должен быть единый предмет, единый учебник для всех школ мира по этим вопросам, где было бы изложено общее отношение к земле, к природе, друг к другу, к миру, к совести, к трагедиям и победам нашим! А у нас, даже у нас, нет единой книги в государстве. А она должна быть!
Фомичёв и Кожемяко сделали огромный шаг в этом направлении. Мне кажется, что книги, которые рассказывают о нашей общей трагедии, должны изучаться в школах, в вузах. А в Смоленске – особенно!
Когда Владимир Фомичёв был в школьном возрасте, их с мамой, братом и сестрой, соседями загнали в большую избу и подожгли. И этот маленький мальчик понимал, что их всех собираются сжечь заживо. Он видел, как обожжённые женщины тушили друг на друге пламя… Позже, уже взрослым, он напишет: «…Гудел огонь в пазах… / Ему до самой смерти / Гореть в моих глазах!» Но тогда изверги получили известие, что наступают красноармейцы, и в последний миг выпустили из огненной пасти обречённых людей.
– Сейчас мы видим всё больше и больше примеров фальсификации истории, очерняются итоги нашей Великой Победы, мажутся грязью святые имена солдат и маршалов-победителей. Как, на ваш взгляд, можно всё это пресечь?
– Ни на один день, ни на один час не забывать, что пережили наши люди и наш народ. Говорить об этом, не давать забыть и исказить.
Думаю, было бы хорошо, если бы каждая область сама проверяла, сколько погибло, сколько не вернулось с войны, какие подвиги совершили её жители. Это и будет нашим ответом на ложь.
В моём родном Зилаирском районе, хоть он и небольшой, – 12 Героев Советского Союза, ни одного попавшего в плен… Только в моём казачьем хуторе в каждом доме по 2–3 человека погибло, а в одном даже 4 – три сына и отец. На моих глазах хутор прекращал жить... Фомичёв об этом как раз и говорит: 300 поселений вместе с безоружными и безвинными мирными жителями были уничтожены только в одной Смоленской области!
– Какую помощь деятельности общества «Поле заживо сожжённых» может оказать литературный мир?
– Надо всем Союзам писателей всесторонне обсудить тему, которую поднимают Фомичёв и Кожемяко. Я думаю, что все писательские организации должны прийти к одному Союзу писателей России. И государство будет его слышать. И тогда мы активно поможем всем движениям памяти, поучаствуем в создании мемориалов.
– Какие ещё проблемы мог бы решить единый Союз писателей?
– Проблему с тиражами. Ведь что с ними натворили! Книга, о которой мы говорим, издана очень маленьким тиражом, да ещё и за свой счёт! Разве это возможно для такого исторически важного произведения? А раньше «Роман-газета» выходила тиражом 18 миллионов! И цена книги была такой, что каждый рабочий мог её приобрести.
– Можете назвать других авторов, которые активно пишут об истории Отечества, истории литературы и культуры?
– Возвращаясь к Владимиру Фомичёву, ещё раз хотел бы сказать, что у него в творчестве всегда есть любовь к солдату, любовь к народу. Нужно уважать этого писателя за его правду, за его боль, за его верность Отечеству и народу! И ещё следует сказать о работе Станислава Куняева «К предательству таинственная страсть». Александр Бобров – тоже молодец! Сколько лет я читаю его – он лица не меняет своего!
Я мартеновец, при советской власти у нас было пролетарское рабочее литературное объединение ЧМЗ (Челябинский металлургический завод), из которого вышло 18 членов Союза писателей СССР. К нам приезжали Борис Ручьёв, Василий Фёдоров, Людмила Татьяничева. Михаил Львов был моим старшим товарищем.
А Акулов, Абрамов, Можаев, Бондарев и другие наши фронтовики – это же наша совесть! Если бы мы вовремя обратили внимание на то, о чём говорили эти писатели, – можно было бы многое исправить.
– Вам ещё не было и шести лет, когда началась война. Какие личные воспоминания тех горьких военных лет приходят на память?
– Помню, папа уходит на фронт, мороз на Урале страшный, стоит лошадь, санки запряжены, он выходит, а мы все выбегаем его провожать – кто оделся, кто нет, он оглянулся и давай нас загонять в тепло, домой. А мама стоит на коленях перед иконой и молится, «чтобы папа вернулся, чтобы Бог его сберёг!» Он пришёл на костылях, но вернулся…
Уже перед самой папиной смертью я спросил, отчего у него после войны всю жизнь провисел над койкой портрет Жукова. «Он нигде и ни разу не предал Родину и меня!» – ответил он.
– За поэму «Бессмертный маршал» вы получили Международную премию имени М.А. Шолохова в области литературы и искусства. Это от отца, из детства у вас такая любовь к маршалу Жукову?
– Да, оттуда. Однажды сижу за столом в «Молодой гвардии», раздаётся звонок, я беру трубку: «Да, я вас слушаю!» – «Кто меня слушает?» Говорю, что Сорокин, зав. отделом. «Поэт Валентин Сорокин? – спрашивает. – С вами говорит маршал Жуков. Сколько тебе лет?» Отвечаю, что скоро тридцать. «Ох, молодой какой ещё! Я прочитал твои стихи в «Правде» – какой же ты молодец, какие стихи! Ты приедешь ко мне в гости на дачу. Сейчас лето, я живу под Москвой, – и сказал адрес, да ещё уточнил: – приедешь, слово даёшь? Приезжай, молодец ты, молодец!» Я пообещал приехать. Потом стал думать: ну я приеду, Господи, ну что я, думаю, мокрый воробей перед ним. Думаю: потом, потом. И постыдился.
Беседу вела Нина Попова
Впервые опубликовано в Литературной газете, № 27 (6743) (01-07-2020)
ФАКТ
Во время оккупации на Смоленщине было казнено и замучено 546 тысяч мирных граждан, уничтожено более 5 тысяч сёл и деревень, около 300 из них были сожжены вместе с жителями – женщинами, детьми, стариками.
Владимир Фомичёв. Поле заживо сожжённых. Публицистика, стихи, документы. – М.: Родина, 2019. – 800 с.