На фото: Вячеслав Володин, Геннадий Зюганов
Почему либерал Навальный и его команда стали главными разоблачителями коррупции и высокопоставленных коррупционеров, хотя именно КПРФ считает себя наиболее решительным и непримиримым борцом с буржуазным режимом? И можно ли всерьез возлагать ответственность за происходящее в стране, в том числе просчеты и провалы в борьбе с известной болезнью, только на правительство и его министров, как это делают руководители компартии, не упоминая при этом главу государства, который это правительство и формирует?
«Режим вынудил нас действовать в рамках, за которые мы не можем выйти, разъяснял мне эту позицию один из членов руководства КПРФ. – Будем ждать, когда пассивный в своем большинстве народ уже не сможет терпеть эту власть. Тогда и начнем действовать как надо». Но перелом в настроениях масс, которого так ждут коммунисты и все левые силы, уже был. Однако воспользоваться им тогдашнее руководство КПРФ, сохранившееся практически в том же составе и поныне, не захотело. На выборах 1996 года лидеру коммунистов Зюганову противостоял тогдашний президент Ельцин, рейтинг которого был менее 3%. Даже тотальное оболванивание избирателей наряду с использованием административного ресурса и больших денег не спасли его от поражения во втором, решающем туре президентских выборов. Большинство голосов получил руководитель компартии. Но он, зная об этой победе, поспешил отдать ее сопернику.
Свою позицию Зюганов оправдывал недопустимостью «раскола общества» и «кровавой гражданской войны» с репрессиями против коммунистов и левых сил, которые неизбежно развязали бы сторонники капитализма. Однако именно последующая политика Ельцина и его окружения привела к углублению раскола общества и развязыванию той самой «тихой войны», которую до сих пор ведет элитарная верхушка российского общества против своего народа. Словом, отказ лидера коммунистов от победы привел к прямо противоположному результату.
Трудно переоценить и деморализующее воздействие этого отказа на компартию, да и все левое движение, сохраняющееся в определенной мере и до сих пор. А ведь тогда, в 1996 году, возможностей установить власть, работающую на большинство народа, у руководителей компартии было немало, они вполне могли сломить сопротивление своих соперников. Многие люди сохраняли еще память о социализме, на собственном горьком опыте убедившись, какие бедствия несет им зарождавшийся капитализм. Очевидные колебания наблюдались в армии и правоохранительных структурах. Все в тот момент зависело от решимости и воли лидеров противостоявших на выборах политических сил. Их оказалось больше у жаждавшего единоличной власти Ельцина.
У меня чисто «шапочное» знакомство с Зюгановым. Те, кто лучше знают лидера КПР, отмечают его честность, порядочность, готовность помочь людям, причем не только своим соратникам. Но личная жизнь и повседневное бытовое общение это одно, а политика совсем другое. Здесь трусость и малодушие, проявленные в решающие моменты, могут принести огромное зло, перечеркнув все положительные человеческие качества.
Безвольная сдача позиций Ельцину предопределила развитие страны в сторону буржуазных порядков, результат чего у всех перед глазами. Конечно, риск прямого запрета партии и расправ с коммунистами, включая их руководителя, не откажись он от своей победы, действительно был. Но этот риск неизбежен для любого оппозиционного лидера, если он всерьез намерен привести свою партию к власти. Без твердости и смелости в борьбе с правящим режимом победы не добиться, даже когда против него выступает явное большинство народа. А такими качествами Зюганов не обладал в прошлом, не обладает сегодня.
В октябре 1993 года, когда Ельцин, разогнав Верховный Совет, осуществил фактически государственный переворот, Зюганов публично призвал отказаться от массовых протестов, хотя только они могли помешать его осуществлению. А совсем недавно лидер коммунистов в подобострастном тоне выразил готовность к сотрудничеству с «антинародной», по его же словам властью в ходе его «прямой линии» с российским президентом. Не прозвучат ли опять в оправдание малодушной сдачи победных позиций ссылки на «недопустимость «раскола общества» и «кровавой гражданской войны» на президентских выборах уже 2024 года? Даже если от КПРФ на них будет баллотироваться не Зюганов, а близкий ему по убеждениям партийный деятель. Другого при нынешнем руководстве партии просто не выдвинут, точнее, не позволят выдвинуть.
Но это самый благоприятный вариант, когда за компартию проголосует большинство. Что ж говорить о других, менее благоприятных, но более вероятных--полной или частичной фальсификации выборов или их прямом запрете. К таким ситуациям КПРФ с ее нынешним руководством тем более не готова. И это вполне закономерно. Среди руководителей компартии, на мой взгляд, доминируют обуржуазившиеся и обюрократившиеся карьерные приспособленцы советского периода, типичным представителем которых стал Горбачев. В период развала Компартии Советского Союза наиболее удачливые из них обменяли власть на собственность, занялись приватизацией, стали миллионерами и даже миллиардерами. Вторая волна липовых коммунистов, из которой происходил и нынешний лидер российской компартии, также не упустила свое, пристроившись на хорошо оплачиваемые и вполне комфортные посты в парламентской оппозиции.
Зюганов возглавил КПРФ на ее учредительном съезде в феврале 1993 года с фактического благословения ельциновских властей, которые зная о его «умеренности», помешали приходу на этот пост более твердого и принципиального лидера, реально выражавшего настроения партийных масс. Расчеты противников социализма оправдались. Вместе со своими сторонниками новоизбранный руководитель выстраивал партию на основе не коммунистической, а враждебной ей социал-демократической идеологии.
Вопреки своему названию, КПРФ стала частью так называемой системной оппозиции, настроенной не на свержение правящего буржуазного режима, а на «конструктивное» взаимодействие с ним. В результате компартия, не наладив прочные связи с трудовыми низами и широкими слоями населения, как того требовал Ленин, взяла на себя роль дежурной парламентской оппозиции. Несмотря на ее громкие обличения буржуазных порядков и попытки как-то скорректировать антинародную законодательную политику властей, все последние десятилетия грабительская сущность олигархического капитализма в России только усугублялась, положение большинства населения становилось все более невыносимым. Изменить ситуацию в лучшую сторону коммунисты, точнее, социал-демократы, называвшие себя коммунистами, не смогли даже во втором созыве Государственной Думы, когда КПРФ получила большинство голосов – 157 мандатов. А это была немалая сила, учитывая антикапиталистические настроения широких слоев населения и даже значительной части госаппарата.
Что ж удивляться тому, что в стране с 80% левонастроенным протестным электоратом, КПРФ получает на выборах 12-16% голосов при значительной части избирателей, утративших доверия ко всем партиям. Лидер компартии Зюганов заявил об очевидном успехе компартии на недавних думских выборах и даже о том, что народ «повернулся к ней лицом», хотя КПРФ получила на них 18% при явке всего половины избирателей, Но и этот небольшой прирост был достигнут за счет поддержавших компартию активистов левых организаций, особенно движения «За новый социализм». Даже с учетом массовых фальсификаций и махинаций с электронным голосованием в Москве, ожидавшегося массового перелома сознания людей в пользу главной оппозиционной партии не произошло. Но для руководства КПРФ и этого вполне достаточно, поскольку позволяет ему вновь хорошо и тепло устроиться при буржуазном режиме. Поневоле вспоминаешь слова Ленина, сказанные более 100 лет назад таким же, склонным к почиванию на незаслуженных лаврах «партийцам»: «Нет ничего пошлее самодовольного оптимизма». И разве только это? Трудно понять, например, почему лидер КПРФ не стесняется с благодарностью принимать высокие государственные награды нынешней российской власти, которая, по его же словам, разрушает страну и попирает жизненные интересы народа. За что награждают? За соучастие в этом постыдном деле? Кстати, даже лютый антисоветчик и антикоммунист Солженицын отказался принять высшую награду этой власти, видимо, лучше лидера КПРФ понимая, как относится к ней народ.
Сторонники Зюганова ставят ему в заслугу то, что он сохранил компартию в условиях буржуазной власти. Но какую партию? Партию приспособленцев к власти или партию непримиримой борьбы с ней? В интересах такой борьбы и, главное, победы в ней, было бы даже лучше, чтобы партию запретили, если ей не дают возможность по-настоящему бороться за восстановление социализма в легитимном формате. Социалистическая идея в России неистребима, компартия все равно возродилась бы, но уже как партия стойких и самоотверженных бойцов за социализм, готовых, к любым трудностям, испытаниям и репрессиям. Поневоле вспоминаются слова Ганди, выдающегося борца за свободу и независимость Индии, о том, что вести за собой народ могут лишь те, кто отсидел в тюрьме за его интересы.
От первых лиц в России, будь они на государственном или партийном посту, зависит очень многое. Достаточно вспомнить Сталина, поднявшего в рекордные сроки страну, и Горбачева, в еще более рекордные сроки угробившего ее, причем в гораздо более благоприятных условиях.
Главная проблема, однако, в другом. Непросто в сегодняшней буржуазной России быть коммунистом, выступающим против нынешней власти. Она не стесняется пускать в ход против своих противников широкий арсенал мер, сплошь и рядом нарушая существующее законодательство. Большинство членов КПРФ как на низовом, так и на среднем партийном уровне постоянно рискуют своим положением, здоровьем а иногда и жизнью в этой борьбе. Это не липовые, а настоящие коммунисты и, без всякого преувеличения, лучшие люди страны. Есть такие и в Государственной Думе, и в руководстве КПРФ. Однако соглашательско-приспособленческая политика руководства партии сводит на нет все их самоотверженные усилия, лишает реальных шансов на победу.
Нынешний лидер КПРФ, по моему мнению, никогда не пользовался сколько-нибудь прочной продержкой большинства коммунистов, особенно партийных «низов». Говорю это с полным основанием, так как в годы горбачевской перестройки работал в Кремле и был в курсе того, как создавалась компартия России. Затем долгие годы был ответственным сотрудником аппарата Государственной Думы и постоянно взаимодействовал как с депутатами от фракции КПРФ, так и с ее партийными деятелями в регионах.
Зюганов не был избран руководителем российской компартии в 1990 году, когда она входила в состав КПСС, хотя и выдвигался на этот пост. Его популярность и поддержка в российском обществе всегда была ниже рейтинга компартии. Опросы, проводившиеся в партии, показывали, что большинство коммунистов хотели видеть на посту руководителя КПРФ другого человека.
Сегодня это стало еще более очевидно. Неслучайно в партии проводились чистки, в ходе которых руководство избавлялось от неугодных. В том числе и от руководителей областных партийных организаций. Так было, в частности, в Санкт-Петербурге, Северной Осетии и даже в Москве, где сменили двух руководителей городской партийной организации, прежде чем этот пост занял герой нынешнего «лосиного» скандала В. Рашкин.
Более того, на Пленуме ЦК КПРФ в 2004 году Зюганов был смещен с поста руководителя партии значительным большинством членов Центрального Комитета. Его участникам раздавали подготовленные мною материалы, в частности, брошюру «Станет ли Зюганов вторым Горбачевым». Там на конкретных фактах и примерах раскрывалась мелкобуржуазная, горбачевская суть идеологии и политики руководства, которое другим стать просто не сможет.
Решение Пленума, однако, его же участниками было через два дня пересмотрено. На мои недоуменные вопросы один из видных коммунистов, отводя в сторону глаза, пробормотал что-то насчет «недопустимости раскола», когда партию, мол, и «так давят со всех сторон».
На самом деле в Кремле, узнав об отстранении Зюганова, предприняли чрезвычайные меры. Сотрудники администрации президента работали с каждым участником Пленума. Подходили индивидуально – кого задабривали, кому обещали, кому угрожали. И, в конце концов, добились своего, сохранив на посту руководителя основной оппозиционной партии удобного и безопасного для власти человека. Однако сама ситуация в стране развивается отнюдь не в благоприятную для нее сторону. Появляется надежда, что новое поколение коммунистов проявит, наконец, необходимую решимость и волю.
Добиться смены буржуазного режима невозможно без ухода нынешнего соглашательского руководства. Если коммунисты всерьез стремятся к восстановлению социализма, они должны покончить с традицией многолетнего пребывания на первых постах деятелей, которые уже не «тянут», а только губят порученное им дело, теряя при этом доверие людей. Сколько терпели, например, позднего Брежнева, затем Горбачева и вот теперь уже три десятилетия Зюганова! Приход к руководству не липовых, а настоящих коммунистов, на деле стремящихся к восстановлению социализма, оздоровил бы КПРФ и заметно умножил ее силы. Появился бы и определенный стимул для тех, кто будет голосовать на приближающихся президентских выборах. Там ведь тоже возникнет похожая ситуация, когда ласковые люди, близкие к первому лицу, вновь попытаются уверить всю страну, что ему нет «реальной альтернативы».
Но это призыв к рядовым членам КПРФ, ее самоотверженному и честному большинству. Убеждать ее нынешнее руководство бесполезно. Следуя призыву своего бессменного и «безальтернативного» лидера, они готовы приступить к «конструктивной работе» с буржуазной властью, которая, по их же словам, губит страну и уже довела народ до нынешнего состояния (см. цифры по демографической ситуации в стране, сравнимой с послевоенными годами)…