Источник: Газета «Правда», №63 (31412) 22 июня 2023 года

Уважаемая редакция «Правды»!

Наконец-то в 31-м вашем номере прочитала я долгожданное известие. Называется оно «О геноциде народов Советского Союза Германией и её пособниками в ходе Великой Отечественной войны 1941—1945 годов». А представляет собой выдержку из заявления Государственной думы РФ от 22 марта 2023 года.

Ещё раз спасибо «Правде»!

Наконец-то — неизбежное тут слово. Сколько времени (годы и годы!) длилась борьба истинных патриотов за достойное увековечение памяти жертв фашистской оккупации на советской земле, за признание массового уничтожения гитлеровцами гражданского населения СССР геноцидом. И без малейшего преувеличения можно сказать, что огромный вклад в эту борьбу внесла газета «Правда».

Всего, что сделано главной газетой КПРФ во имя памяти священной, особенно за последние десять лет, не перечтёшь. Главное — всё-таки не впустую! И вот я читаю в «Правде» волнующую корреспонденцию Натальи Бухвал из Пскова об открытии здесь первого в России (!) музея, экспозиция которого целиком посвящена памяти мирных жителей, ставших жертвами немецко-фашистской оккупации. И вот уже начата реализация давней идеи о создании Всероссийского мемориала, увековечивающего память этих многомиллионных жертв…

Разумеется, верно уже отмечено, что идея, инициатива и первые шаги в организации важнейшего дела приписаны совсем не тем людям и организациям, которым в действительности они принадлежат. По совести говоря, это противно, даже отвратительно. Но стоит всем нам (хотя бы пока), наверное, подняться над этим. Лишь бы делалось то, что непременно должно быть сделано.

Как ни поразительно, потомки прямых и косвенных участников той трагедии со стороны гитлеровцев не хотят её признавать. Вот и замалчивается или подтасовывается многое, выдумывают всяческие оправдания палачам. Наш долг — разоблачать всё это! Увековечивая память невинно загубленных соотечественников, мы призваны продолжать как можно шире и глубже нашу изыскательскую работу, чтобы с максимальной полнотой восстановить правду истории.

Скажу о себе и ближайших товарищах

Уже длительное время я занимаюсь поиском свидетельств о зверствах гитлеровских карателей на нашей смоленской земле. Собрано немало обвинительных материалов, и они публиковались в местной газете. Мною составлена карта-схема с указанием городов, сёл, деревень Смоленщины, где фашистами были созданы концлагеря, гетто, совершены массовые убийства мирных жителей. Эта карта передана в музей поискового движения города смоленских атомщиков-энергетиков — Десногорска и размещена в экспозиции. По инициативе депутата Смоленской областной думы, заслуженного автомобилиста России Михаила Лосенко в увеличенном виде карта воспроизведена на Поле Памяти в Десногорске.

Вкратце поясню, что это такое. Поле Памяти и Курган Славы в нашем городе — это целый музейно-мемориальный комплекс, который никого не оставляет равнодушным. Здесь представлено очень много раритетов из незабываемого времени Великой Отечественной войны. Например, машины-полуторки, танки, пушки и даже самолёт, то есть та техника, на которой наши советские воины разгромили вооружённые до зубов фашистские полчища, явившиеся убивать нас на нашу землю.

А на Кургане Славы горит Вечный огонь. Тут хороним останки бойцов, павших в годы войны, которые обнаруживают поисковики. Траурные церемонии перезахоронения наших воинов проводятся торжественно, при массовых проводах их в последний путь собираются сотни десногорцев.

Хочу отметить, что большую помощь в патриотическом воспитании молодёжи оказывают Смоленская атомная станция, её руководители, особенно директор Павел Алексеевич Лубенский. И это лишь один пример, можно сказать, один островок, а таких должно быть всё больше. Иначе как противостоять современному фашизму, который расползается по миру и грозит уничтожением России, как сделали это они же с великим СССР — под видом внедрения сюда «демократии».

В связи с этим хочу напомнить, что нёс фашизм на нашу землю под видом нового мирового порядка. И расскажу о некоторых своих открытиях.

Оккупация

Оккупация Смоленской области гитлеровцами началась в середине июля 1941 года. Жители большинства районов более двух лет провели в этом аду. Смоленщина была буквально нашпигована фашистскими войсками. Для массового истребления военнопленных и мирных жителей на оккупированной территории создали десятки лагерей смерти. Ещё в марте 1941 года, то есть до нападения на СССР, фашистское руководство издало директиву об организации лагерей для предполагаемых советских военнопленных и гражданского населения: прежде всего коммунистов, семей военнослужащих, евреев, мужчин призывного возраста, ну и других. А если проанализировать численность жителей до оккупации и после её завершения, выглядело это так.

В 1939 году в Гагаринском районе было 45653 человека, а в 1943-м, после освобождения, осталось 21862; в Демидовском было 47660, осталось 19850; в Духовщинском было 49713, осталось 15097; в Пречистенском районе (упразднён в 1961 году) насчитывалось 49556 человек, осталось 9699… Примерно такова же статистика по всем районам Смоленщины. Все города области, большие и малые, были разграблены оккупантами, лежали в руинах. Из 15 тысяч деревень более пяти тысяч стёрто с лица земли, причём около пятисот из них, по собранным мною сведениям, — вместе с жителями. В 1959 году Всесоюзная перепись населения показала, что в Смоленской области на это время проживали 1 миллион 20 человек. Довоенная численность так и не восстановилась даже спустя 16 лет после освобождения…

Убивать от трёх до четырёх миллионов в год

Некоторые «историки» утверждают, что геноцид жителей оккупированных территорий мог быть… случайным. Мол, гитлеровцы, как правило, расправлялись с партизанами, а не с мирными жителями…

Предлагаю обратиться к директиве Гитлера министру по делам восточных территорий Розенбергу о введении в действие генерального плана «Ост» (23 июля 1942 года). В ней, в частности, говорится, что «славяне должны работать на нас, а в случае, если они нам больше не нужны, пусть умирают. Прививки и охрана здоровья для них излишни. Славянская плодовитость нежелательна... Образование опасно. Достаточно, если они будут уметь считать до ста... Каждый образованный человек — это наш будущий враг. Следует отбросить все сентиментальные возражения. Нужно управлять этим народом с железной решимостью... Говоря по-военному, мы должны убивать от трёх до четырёх миллионов русских в год...».

Комментарии по поводу каких-либо возможных «случайностей», думаю, излишни. По делам их мы узнаём их…

«Это не люди, а живые скелеты...»

До начала войны на севере Смоленской области было два района — Духовщинский и Пречистенский. Но Пречистенский вошёл в состав Духовщинского района в 1961 году.

Накануне войны население, согласно переписи 1939 года, в двух районах составляло 104224 человека. Районы находились в оккупации с 15 июля 1941-го по 20 сентября 1943-го. Что же принёс «новый порядок» цивилизованной Европы в эти районы Смоленщины? После освобождения от гитлеровцев в 1943 году здесь осталось всего 25307 человек — около 25 процентов! В городе Духовщине из 3864 человек уцелели всего 444, в селе Пречистом из 1119 человек — 57.

Сёл, деревень накануне войны в этих районах насчитывалось 674, сожжено и разру­шено было 213, в том числе райцентр — село Пречистое, где не осталось ни одного дома! В этом районе, согласно документам Чрезвычайной государственной комиссии, было сожжено 113 сёл и деревень.

Вот что сказано в акте об ущербе и злодеяниях фашистских оккупантов в селе Пречистое: «Отступая, немецко-фашистские варвары дотла сожгли районный центр село Пре­чистое. Там, где когда-то были здания, кипела жизнь, лежит лишь холодный серый пепел да груды щебня. Среди развалин мы насчитали 57 уцелевших жителей Пречистого. Это не люди, а живые скелеты...»

На территории двух районов было три концлагеря — в Духовщине, в деревне Чижевка и в селе Пречистом. Из архивного документа: «На окраине села Пречистое в колхозных конюшнях фашисты устроили концлагерь для военнопленных красноармейцев, где они ежедневно умирали десятками. Как-то военнопленные пожаловались коменданту на невыносимые условия содержания. В ответ он распорядился отобрать 90 человек, заставил их вырыть яму, и всех расстреляли».

В Духовщине было создано гестапо, при нём тюрьма, где тоже сотнями истребляли людей. Руководил этим подразделением тайной государственной полиции гитлеровец Шнайдер. Когда город освободили от фашистской нечисти, на его юго-восточной окраине в болотистой местности обнаружили два захоронения с останками не менее 200 мирных жителей. «Среди трупов много женских и детских, — отмечается в документе. — Многие трупы носят на себе следы жестоких избиений, переломов костей, руки связаны колючей проволокой. Убийства совершались не только с применением огнестрельного оружия, но и путём проломов и раздробления черепов, конечностей тупыми предметами, нанесением множества ножевых ран и другими мучительными способами».

Перед расстрелом пленников пытали. Гитлеровцам было абсолютно всё равно, кто перед ними: ребёнок, немощный старик или беременная женщина. По различным источникам мне удалось установить 40 деревень в этих районах, где были совершены массовые убийства мирных жите­лей.

«Детей клали рядами на дороге, затем давили танками...»

В деревне Кишкиницы Бересневского (Тяполовского) сельсовета 22 мая 1942 года расстреляли 73 мирных жителя, детей — раздавили танками. Из рассказа Федосьи Парфёновны Жёлудевой: «Жители деревни Кишкиницы собирались сажать картофель, когда нагрянули каратели. Стали всех сгонять к большой заросшей яме, образовавшейся на месте погреба, в котором местные сыроделы хранили раньше свою продукцию. Тех, кто убегал, косили из автоматов. Собрав народ, гитлеровцы учинили зверскую расправу, в упор расстреливали женщин, стариков, детей, а деревню сожгли. Два дня ходили люди из деревни Береснево хоронить погибших. Хоронили их всё в той же яме. Сносили убитых, собирали валявшиеся у пепелищ одеяла, которыми укрывали мёртвых. Деревню Кишкиницы немцы сожгли, население уничтожили. Детей клали рядами на дороге, затем давили танками. Из 75 человек чудом спаслись только двое». А вот что рассказала о трагедии в Кишкиницах Мария Павлюченкова: «22 мая 1942 года нашу деревню окружили немцы, они были в чёрных мундирах. Я была в это время на картофельном поле за деревней. В деревне в основном были многодетные семьи. Немцы всех стали загонять в дома, а дома поджигать. Дети выскакивали из горящих домов, их ловили, бросали на дорогу и давили танками, а других бросали живьём в огонь.

В моей семье Павлюченковых заживо сожжены: муж — 42 года, дочь Дуня — 19 лет, Катя — 17 лет, Вася — 14 лет, Петя — 12 лет, Нина — 6 лет, Галя — 3 года, Таня — 2 года».

Почти все жители деревни были убиты. Спаслись только два человека.

Расстреляли всех жителей деревень

Нашествие европейских палачей сопровождалось массовым геноцидом мирных жителей-смолян. В деревне Яковцево Тюховицкого сельсовета 19 января 1942 года расстреляли всех жителей — 254 человека. В деревне Никулинка Гришковского сельсовета (сейчас — Булгаковский) 25 марта 1943 года в огне погибли 144 человека. В деревне Афанасово Селецкого сельсовета 20 июля 1942 года расстреляли и сожгли 150 мирных жителей. В деревне Буянцево Афанасьевского сельсовета летом 1942-го пули настигли 127 человек. В деревне Новая Новосельского сельсовета в кровавом 1942-м расстреляли 87 мирных жителей. В деревне Кулагине Афанасьевского сельсовета (ныне — Третьяковская МОСА) 11 июня 1942-го фашисты убили всех жителей — 97 человек. В деревне Морозово — 254 человека. В соседней деревне Снорки 24 октября 1942 года огню предали всех от мала до велика — 89 человек. В деревне Новосёлки Новосельского сельсовета 21 марта 1942 года расстреляли всё мужское население от 10 лет и старше, а также двух пятилетних детей. А Екатерину Николаевну Чубарову бросили в горящий дом. В Новосёлках 43 избы были сожжены дотла.

В деревне Никишкино расстреляли 7 человек, в деревне Нивы — 22, в Орлове — 17, в де­ревне Свиты — 28, в Степаново — 50... В деревне Курганово Макаровского сельсовета в 1942-м расстреляно 15 мирных жителей. В деревне Ломоносово Никитинского сельсовета фашисты расправились с 10 жителями. В деревне Марково Макаровского сельсовета 1 мая 1942-го убили 28 мирных жителей.

...И это страшное перечисление можно было бы продолжать и продолжать.

Убивали и умалишённых, и новорождённых

В деревне Титов-Хутор Спасс-Угловского сельсовета 29 мая 1942 года убили 74 сельских жителя. Вот что об этом написал в своём политдонесении старший батальонный комиссар Быстров: «29 мая 1942 года группа гитлеровцев рано утром ворвалась в деревню Титов-Хутор Спасс-Угловского сельсовета. В указанной деревне воинских частей и партизанских соединений не было. Всё население гитлеровцы согнали к обрыву над рекой и расстреляли, сначала группу стариков, затем женщин и детей. С целью добить умирающих место расправы фашисты забросали ручными гранатами. Всего погибли 74 человека. Из них в возрасте до 12 лет — 19 че­ловек, от 12 до 18 — 18 человек, от 18 до 50 лет — 16 человек, свыше 50 лет — 21 человек.

Среди погибших Калинина Паша, инвалид, передвигавшаяся с помощью костылей, Артемьев Фома — хромой старик, умалишённая девушка, грудные дети, старики в возрасте 80—90 лет. Погибли полностью семья Аксёнова Михаила — 8 человек, Украинского Петра — 4 человека и другие. Сожжены заживо Камеденкова Лукерья 50 лет и Камеденкова Фёкла 28 лет. Партизаны, узнав о зверствах, 30 мая выбили немцев из деревни. Из всего населения в живых остались 18 человек — свидетели расправы».

Разрешили похоронить сына на одиннадцатые сутки

В деревне Вердино Бересневского сельсовета 2 апреля 1942 года расстреляли 15 чело­век, а деревню сожгли. Из протокола опроса жительницы деревни Вердино Пречистенского района А.И. Носовой 7 июня 1948 года: «О совершаемых злодеяниях в деревне Вердино немецко-фашистскими захватчиками мне известно следующее. Примерно 2 апреля 1942 года, после обе­да, вокруг деревни открылась стрельба, а в деревне стали рваться снаряды, я в это время спряталась возле своего дома. Немцы со всех сторон вошли в деревню и стали зажигать дома и ловить граждан, которые выбегали из горящих домов, и гнать их в направлении Пречистого. После того как деревня Вердино сгорела и немцы из деревни ушли, не доходя до деревни Вердино метров 100 или 125,

в стороне от дороги, я увидела трупы 15 человек, и все они лежали в ряд, среди трупов я увидела и опознала моего сына Носова Николая, Глебова Кузьму, Глебова Антона, а остальные были русские солдаты, отставшие от своих частей и которые проживали в деревне Вердино. На 11-е сутки немцы мне разрешили похоронить сына Николая».

«Тётю с детьми узнали по валеночкам»

Трагедия в деревне Кошелево Рибшевского сельсовета произошла 18 марта 1942 года. Из рассказа Евдокии Максимовны Власенковой: «Мы жили в деревне Беденки. Старшие братья Иван, Тимофей, Степан в первые дни войны ушли на фронт. Отец наш умер ещё в 1935 году, дома остались мать и мы с младшим братом, мне было 11 лет, а Лёше — 8 лет. Как мы жили при немцах? Во-первых, они сразу же выгнали нас из хаты, и мы жили в хлеву, голодали, страдали от холода. А потом, когда сожгли нашу деревню, мы побежали в деревню Кошелево. Приютила нас тётя Тоня, у неё было двое детей — 5 лет Федя и 7 лет Зина.

В марте пришли немцы, начали выгонять всех из домов, как бы на собрание и для проверки жителей. А наша мать, боясь, что нас расстреляют, что мы из чужой деревни, спряталась с нами в подпол. А как всех выгнали из хаты, мы вылезли и через заднюю дверь, что вела к хлеву и на огороды, поползли ко рву, в который скатились прямо в заросли ежевики, там была глубокая яма. Мы в ней и затаились. Господи, что же потом начало твориться! Крики людей, стрельба, а потом загорелись избы. Всех, кого согнали на площадь, загнали в несколько изб и подожгли…

Потом, как немцы уехали, мы пошли к сожжённым домам. Нашли тётю с детьми, они почти целиком сгорели, узнали по валеночкам, куски которых остались, а в них… детские ножки, на которые упали кирпичи и они не сгорели. Пришли из других деревень люди, похоронили то, что осталось от убитых. Страшно всё это вспоминать. Мы потом пошли в деревню Тарасово, её тоже немцы сожгли. Жили в погребе ещё более года, до прихода наших. А как освободили Рибшевский район, то нашему брату Ивану, который лежал в госпитале (по ранению, ему оторвало ногу на фронте), из сельсовета написали, что, мол, вашу мать, сестру Дусю и брата Лёшу сожгли немцы в деревне Кошелево. А мы остались живы. И только в 1945-м нашли адрес брата и написали... Много бед мы все хлебнули».

* * *

В Смоленской области 25 районов в нынешнем административно-территориальном делении. Подобные указанным здесь зверства совершены гитлеровцами повсеместно. Разве можно предать их забвению?

Нет, документы и другие свидетельства, пронзающие душу, должны быть широко известны!

Превратив Смоленскую область в сплошной концлагерь, фашисты не сломили дух смолян. Многие уходили в партизанские отряды, действовавшие на оккупированной территории, и громили врага. Смоленская земля от фашистской нечисти была освобождена в сентябре 1943 года. Отступая, они сжигали, взрывали всё подчистую, вывозили ценности, угоняли мирных жителей в рабство.

Советский воин обладал мужеством и силой духа, он смог справиться со страшной душевной болью и не ответил врагу тем же, вступив на территорию Германии. Мы фактически простили Европе зверства, учинённые их вояками на нашей земле, и даже разрешили создать мемориалы захватчикам.

Предлагаю рядом с ухоженными мемориальными кладбищами оккупантов на нашей земле в обязательном порядке устанавливать карты-схемы совершённых ими зверств над мирным населением. Люди никогда не должны забывать: здесь похоронены носители зловещей чумы XX века — фашисты, и то, что они несли народам, не должно повториться!

Автор: Евгения ПРИШЛЕЦОВА, член Союза журналистов России. г. Десногорск, Смоленская область.