«Победа будет за нами», «Киевский режим обречен на поражение», «Россия не сломили санкции». Все это постоянно произносится с самых высоких трибун и создает впечатление общенационального единства. Единства политических верхов и подавляющего большинства населения России, которое действительно настроено на победу и скорейшее прекращение затянувшегося вооруженного конфликта на Украине. Но такого единства на самом деле нет. Типичный для кремлевского руководства разрыв между «правильными» словами и противоречащим их делами проявляется и ходе военной операции на Украине.
Боевые действия там идут с большим размахом на тысячекилометровом фронте приближаясь к двухлетнему рубежу. С обеих сторон используется огромное количество современной боевой техники и вооружений, что оборачивается гибелью большого количества людей, особенно украинских военнослужащих. Неизбежны потери и среди мирного населения, разрушены многие поселки и города. Однако официально все это считается локальным конфликтом, который в любой момент можно урегулировать на основе дипломатических договоренностей. И это при всем том, что недружественный нам режим и его западные спонсоры и покровители постоянно и открыто заявляют о своем стремлении расправиться с Россией как независимой и суверенной державой. То есть афишируют «экзистенциональный» характер боевых действий, объявляя российскому государству войну не на жизнь, а на смерть. Однако до сих пор с марионеточным режимом сохраняются дипломатические отношения. Нелегитимное по своей сути «майданное» руководство «незалежной» признается фактически законным и единственным представителем украинского народа. Это тоже самое, как если бы в разгар Великой Отечественной войны советское руководство сохраняло дипломатические отношения с Германией, объявившей Советскому Союзу «экзистенциальную» войну на уничтожение.
Еще более аномальная ситуация в сфере торгово-экономическими отношений. Представьте себе заправленные бензином из советской бакинской нефти танки, атакующие Сталинград осенью 1942 года, а среди них «тигры» и «пантеры», произведенные из поставляемых в Германию из Советского Союза ценных металлов. Абсурдное предположение для того времени. Но сегодня такой абсурд происходит наяву. Торгово-экономические связи с киевским режимом сохраняется, а с русофобским коллективным Западом, стоящим у него за спиной, даже расширяются. Топливом из российской нефти, поступающей, правда, обходными путями, возможно, заправляются те же немецкие «Леопарды» и другая боевая техника украинской армии.
И еще одна параллель с советским временем. Когда в конце апреля 1945 года был взят Берлин, и Гитлер покончил там жизнь самоубийством, военно-политическое руководство Германии фактически прекратило свое существование. Жалкая попытка сохранить его в виде правительства Деница практически сразу же сорвалась. Все это привело к капитуляции Германии, хотя численность ее войск со всем необходимым вооружением составляла еще более двух миллионов человек... Эта армия могла сражаться еще несколько месяцев, что неизбежно обернулось бы гибелью десятков, если не сотен тысяч советских солдат и офицеров. Тем более, что влиятельные западные лидеры, тот же Черчилль, например, был готовы использовать эту армию и даже объединиться с ней в новой войне против Советского Союза. Сталин, однако, сумел пресечь эту авантюру, организовав быстрый и успешный удар по главному и решающему узлу сопротивления немецкой армии, после которого она перестала быть реальной боевой силой.
В ходе же СВО парализовать работу военно-политического руководства киевского режима до сих пор так и не получилось. Хотя это сразу бы радикально изменило ситуацию в пользу России. И речь идет не только, и даже не столько о физическом устранении лидеров режима. Не это главное. Следует не только разорвать все отношения, но и начать формирование на Украине подлинно национальной и дружественной России власти. Она могло бы активно заняться восстановлением разрушенного войной хозяйства и восстановлением и налаживанием всесторонних связей со своим близким соседом. Появилась бы реальная альтернатива антинациональной марионеточной власти, уничтожающей, по сути, свое же государство и его народ в интересах русофобского Запада.
Зеленский с его коррумпированной командой, даже по официальным украинским данным, теряет остатки своей поддержки у населения страны. Николай Азаров, Олег Царев, Владимир Сальдо, можно назвать множество и других имен авторитетных и заслуженных деятелей, пользующиеся широкой известностью на Украине. За ними пошли бы все трезвомыслящие украинцы, а их еще немало – понимающие, в какой безвыходный тупик загнали ее нынешние киевские правители. Но огромный потенциал украинской диаспоры в России, да и в самой «незалежной», пока не задействован. Хотя проблемы лучше и быстрей всего смогут решить сами украинцы, сняв с России хотя бы часть свалившегося не ее плечи тяжелейшего груза. Надо только дать свободу действий новому украинскому руководству, избавив его от парализующего влияния российских и украинских олигархических группировок. Начнутся колебания, а затем и переходы нынешних украинских политических, да и военных руководителей на сторону новой власти. Там ведь тоже понимают полную бесперспективность нынешнего киевского режима и отнюдь не горят желанием погибать вместе с ним.
Казалось бы, совершенно очевидные вещи. Однако в этом направлении ничего не происходит. И главная причина здесь – коммерциализация российской внешней политики, унаследованная еще с ельцинско-гайдаровских времен. Высшие чиновники по-прежнему отдают предпочтение текущим политическим и экономическим выгодам в ущерб краеугольным стратегическим интересам страны. Выигрывают по мелочевке сегодня, чтобы потерять в десятки раз больше завтра. Правда, чтобы не допустить такой потери требуется твердая политическая воля и решимость. Ее не раз в свое время проявлял Сталин, преодолевая отчаянное сопротивление и давление враждебных Советскому Союзу сил. Нынешние российские политики, напротив, пасуют перед таким давлением.
Взять, например, возможное образования Новороссии после майданного госпереворота в Киеве 2014 году. О такой возможности открыто заявил тогда Президент России В. Путин. И если бы удалось создать такое государственное образование из восьми русскоязычных областей Юго-Украины, в которых было сосредоточено 80% ее экономического потенциала, события развивались бы в совсем другом направлении. Образование дружественной Украины, а тогда это было вполне возможно, учитывая преобладавшие среди русскоязычного населения настроения, сняло бы возникшую в результате переворота угрозу безопасности России. Никакой военной операции в этом случае проводить бы не пришлось. Решено было, однако, не обострять ситуацию и не настраивать против себя Запад. Опасались и потери Россией текущих политических и экономических выгод. Эти выгоды в конечном счете все-таки потеряли. А в дополнение получили длительный и крупномасштабный вооруженный конфликт, потребовавший затраты в десятки раз больших средств и, главное, обернувшийся чувствительными потерями. Не говоря уже об ущербе от западных санкций и заметного осложнении международного п положения России. За отказ от стратегического подхода в близоруком стремлении сохранить текущие тактические выгоды приходится платить самой дорогой ценой….
Тут, правда, могут возразить, что в случае победы новой, дружественной Украины, неизбежно придется помогать в восстановлении и развитии ее экономического потенциала. Это потребует крупных расходов российского бюджета, которых сейчас едва хватает для восстановления присоединенных новых регионов. Да и с развитием в самой России, мягко говоря, не очень-то получается, а здесь надо налаживать жизнь в большой соседней стране….
Но стратегические выгоды от развития взаимовыгодного экономического сотрудничества многократно превысили бы все эти временные проблемы и неурядицы, как это могло бы произойти с образованием несостоявшейся Новороссии. В конце концов, речь идет пускай и об ослабленной военными действиями, но все-таки высокоразвитой стране с большим научно-техническим и кадровым потенциалом. Помимо мощного импульса подъему экономики от восстановления разрушенных в постсоветский период производственных и хозяйственных связей это привело бы и к значительному расширению рынка, а, значит, и возможностей частного бизнеса. Куда-куда, а в перспективный украинский регион наверняка потянулись бы крупномасштабные инвестиции, со стороны, например, того же Китая или Индии. Ну а прочный политический и военный союз России, Украины и Белоруссии фактически означал бы восстановление позиций России как сверхдержавы со всеми вытекающими отсюда последствиями для нового миропорядка. Понимая это, Запад во главе с США и пытается не допустить такого хода событий. А вот у «коммерциализированных» кремлёвских политиков, к сожалению, такое понимание отсутствует.
Тормозящее влияние на ход украинских событий оказывают и олигархические группировки. Они не заинтересованы ни в достижении там победы, ни в создании подлинно дружественной России Украины. Ведь это факт, что доходы российских олигархических группировок в период военной операции существенно возросли, что признается даже официальной российской статистиков. Как говорится, кому война, кому мать родна. И дело не только в возросших прибылях от торговли с западными державами. Победа на Украине может серьезно подорвать налаженные и высокодоходные связи между крупным российским бизнесом и украинскими олигархическими группами. С их политическими представителями – януковичами и медведчуками – российская власть и олигархи всегда могут договориться. А вот с новой, левоориентированной, возможно даже социалистической властью это весьма проблематично. А то, что она будет придерживаться именно такого направления, сомнений не вызывает. Борьба ведется под красными флагами и восстановлением советских памятников и атрибутики. Это и беспокоит российскую олигархическую элиту. Пример соседней страны может стать заразительным и для самой России…
Кремлевское руководство оказалось в сложной, фактически тупиковой ситуации. С одной стороны, его вынудили втянуться в вооружённый конфликт, без чего нельзя было обеспечить элементарную безопасность страны. С другой, российские политики не оставляют стремления снять все санкции и запреты, возвратить замороженные в зарубежных банках средства и вернуться к прежним, якобы «нормальным» отношениям с Западом. Хотя они были не столько «нормальными», сколько вассальными. Россию рассматривали как сырьевой ресурс западных держав, а ее политиков и олигархов как младших и не очень-то уважаемых партнеров, считаться с которыми, однако, все-таки приходилось. В конце концов, они безотказно обеспечивали дешевым топливом и сырьем западный мир, что вполне устраивало власть там имущих.
Однако ситуация стала меняться, когда доминирование, точнее, диктат западных держав в мире стал ослабевать. Надо было остановить этот процесс, наказав тех, кто по мнению их лидеров, прежде всего, американского руководства, мог ему содействовать. Главной угрозой здесь, конечно же, стал Китай, сумевший нарастить мощный экономический потенциал. Но начать решили с куда более слабой России, тем более, что разграбление ее богатейших природных ресурсов, как это уже было в 90-е годы, помогло бы Западу выйти из надвигающейся на него периодической полосы кризисных явлений. Почтительно согнутая спина вассалов лидеров «свободного мира» уже не устраивает. Им нужна рабская покорность и послушание любым повелениям из западных столиц, прежде всего, Вашингтона. Ну а если не хотят проявлять такую покорность, надо добиваться ее силой – либо разрушением самого государства, либо приходом к его рулю послушных марионеток. Так уже поступали со многими строптивыми странами, очередь теперь за Россией. Казалось, чекисты в российском руководстве примирились с империализмом после своего сказочного обогащения в период рыночных перемен, хотя до этого клеймили его на своих партийных и служебных собраниях. Однако терпеть агрессивную наглость Вашингтона и его присных стало для них уже невозможным.
Парадоксальность сложившегося положения налицо. Российское руководство, следуя неумолимой логике событий, стремится к победе на Украине. Тем более, что вызывающая позиция западных держав не оставляет ему другого выхода. Но наши политики в то же время и боятся этой победы из-за непредсказуемости ее последствий и результатов. И, главное, из-за нежелания и боязни окончательного разрыва с Западом
Отсюда раздвоенность и противоречивость их действий, явно сказывающаяся и на ходе вооруженного противостояния. А тут еще дезориентирующие и сбивающие с толку время от времени звучащие призывы российских политиков к «переговорам» и «мирному» решению конфликта. Но переговоры с кем? С недоговороспособным по своей сути киевским режимом, который не соблюдал и не будет соблюдать свои обязательства, как письменные, так и устные? Со стоящим у него за спиной Западом, о котором можно сказать тоже самое? Это не говоря уже о том, что с Россией по-прежнему говорят в ультимативном тоне и открыто заявляют о стремлении к ее развалу и гибели. Хороши будут «партнеры» «коллеги» по «мирным» переговорам… Впрочем, вялой и малокомпетентной российской дипломатии, которую, по признанию Президента В. Путина «водили за нос» восемь лет, хочется видимо, обманываться и дальше. Сколько, еще 8 или все 80 лет?.. Российский МИД, пожалуй, остался е единственным на нашей грешной земле ангельски настроенным официальным учреждением, где продолжают искренне и свято верить в незыблемость норм международного права.
Ну а в российских политических верхах в который раз повторяется ситуация, когда правая рука не знает, что делает левая. Оттуда уверяют, что украинское наступление выдыхается, что их армия проигрывает и даже находится на грани поражения. Но если это так, то призывы к переговорам или перемирию – спасательный круг для тонущего киевского режима. Появляется стопроцентная возможность получить передышку, восстановить силы и подготовиться к новым боям. К переговорам должна призывать проигрывающая, а не побеждающая сторона. К тому же призывы к ним только усиливают позиции на Западе тех, кто выступает за оказание военной поддержки киевскому режиму: русские сами, мол, признают свою слабость и неспособность победить, значит надо эту поддержку продолжать.
Конечно, любые вооруженные конфликты заканчиваются переговорами. Но в сложившейся ситуации это могут быть переговоры только о капитуляции киевского режима. Любой другой вариант – это открытая сдача российских национальных интересов, как это происходило в 90-е годы при Ельцине. В кремлевских верхах он кому-то по-прежнему близок по духу, отсюда строительство и содержание за государственный счет роскошных мемориальных центров его имени. Деятелям, которые навязывают «ельцинскую политику» в качестве образца, похоже, безразлично, как это отражается на патриотических настроениях людей, да и на тех же российских офицерах и солдатах, которые стойко и мужественно защищают свою страну на Украине.
Можно, конечно, безвольно топтаться на месте, надеясь на привычное «авось». Но украинскую проблему-то решать все равно придется. В Советском Союзе, особенно в сталинский период, удавалось достойно выходить даже из более сложных ситуаций. Может быть, и стоит обратиться к советскому опыту?