На фото: Владимир Михайлович Антропов (19.10.1925-01.11.1996) - историк

Становление

Владимир Михайлович Антропов родился 19 октября 1925 г. в г. Старобельске Луганской области Украинской ССР. Его родители имели дворянское происхождение, о котором в советское время упоминать было не принято. В 1930-е гг. семья переехала на Урал, куда был переведён по службе его отец, Михаил Иванович, стремительно поднимавшийся тогда по карьерной лестнице, впоследствии занявший должность прокурора Советского района г. Челябинска. Супруга, Валентина Дмитриевна, и младший сын, Володя, повсюду следовали за ним. Старший сын был убит на гражданской войне, дочь эмигрировала в Париж, и связи с ней оказались потеряны. Из-за постоянных переездов семьи Володя учился в разных школах сначала в Свердловской, а затем Челябинской области.

Семнадцатилетним юношей, не получив аттестата зрелости, окончил курсы радистов в Свердловске и ушёл на фронт в качестве связиста 20-го танкового корпуса, где в составе 2-го и 4-го Украинских фронтов под командованием И.С. Конева и Ф.И. Толбухина сразу оказался в самом пекле жарких боёв осени–зимы 1943 г. в районе Правобережной Украины. На фронте принят в ряды комсомола. В декабре Владимир был тяжело ранен, контужен и до мая 1944-го лечился в госпитале г. Полтавы Харьковской области. Будучи признанным по состоянию здоровья непригодным к воинской службе, он вернулся домой на Урал.

Даже спустя годы, став историком и досконально зная события Второй мировой войны, никогда не рассказывал солдат о «своей войне», и хотя был на фронте достаточно недолго, следы тяжелого ранения давали знать до конца жизни.

Восстановившись в 1945 г. для учёбы в средней школе г. Челябинска и получив аттестат о её окончании, осенью 1946 г. молодой фронтовик уезжает в Москву и становится студентом исторического факультета лучшего вуза страны – МГУ имени М.В. Ломоносова. Все послевоенные тяготы полуголодной и необустроенной жизни были хорошо знакомы Владимиру. По своей природе он был человеком весьма скромным – блестящая память, ответственное отношение к учебе, дипломная работа, защищенная у академика Е.В. Тарле, – лишь малые дошедшие до нас сведения о его студенческой поре. Но известно, что любовь к Москве, доскональное знание столицы, истории её улиц и достопримечательностей; преданность своим сокурсникам, постоянную дружескую связь с ними пронёс Владимир Михайлович через всю свою жизнь.

С 1951 по 1961 г. после успешного окончания МГУ по распределению В.М. Антропов преподавал политэкономию в химико-технологическом техникуме подмосковного города Рошаля. Именно здесь приобрел он глубокие знания химии и экономики – к ним, наряду с историей, он всегда сохранял большой интерес. Молодой преподаватель горячо включился в общественную жизнь ссуза, вёл кружки по различным предметам и в 1959 г. получил рекомендацию и вступил в члены КПСС.

Доцент ЧГПИ

После смерти отца в 1960 г. Владимир Михайлович принимает решение навсегда вернуться на вторую родину – Урал, в Челябинск: будучи всегда чутким и заботливым сыном, своим возвращением хотел поддержать овдовевшую мать. Начиная с 1961 г. его судьба навсегда связана с Челябинским государственным педагогическим институтом. Приступив к работе в качестве ассистента на кафедре марксизма-ленинизма, уже через год, в связи с освободившейся вакансией, он был переведён на кафедру всеобщей истории, где проработал почти 35 лет (до конца своей жизни в 1996 г.).

Заведующий кафедрой доцент А.А. Адамович рекомендовал тогда молодого талантливого ассистента в аспирантуру. Темой научных исследований стала экономическая история Англии в новейшее время. Владимир Михайлович занимался ею параллельно с преподаванием курса истории стран Азии и Африки. В 1967 г. институт направил его в годичную аспирантуру в “alma mater”, где ему довелось общаться с академиком И.В. Майским. По окончании её Владимир Михайлович блестяще защитил диссертацию на тему «Экономическая политика английского правительства в 1931–1935 гг.» на научном совете исторического факультета МГУ, а 29 марта 1968 г. получил ученую степень кандидата исторических наук.

Продолжая трудиться на кафедре всеобщей истории ЧГПИ, разработал сложнейший курс новой и новейшей истории стран Азии и Африки, читал спецкурсы по истории экономики Англии, а также по истории Второй мировой войны. В 1976 г. Владимиру Михайловичу Антропову была присвоена ученая степень доцента.

Как научного исследователя его отличали нестандартность мышления, отказ от традиционных стереотипов рассмотрения исторических и экономических процессов. Владимир Михайлович придавал большое значение изучению фактологических данных, считая неприемлемым установление общих закономерностей в истории, которое, на его взгляд, вело к искажению понимания событий, а значит, и самих фактов. Признавал роль и влияние отдельной личности, случайных факторов на исторический процесс в целом. В условиях существования в советской науке монополии марксизма и классового подхода его взгляды не вписывались в существующую схему изучения истории. Они были более близки к воззрениям западных исследователей, за что Владимир Михайлович не раз подвергался критике. Но даже в условиях идеологизации всегда оставался объективным и думающим историком.

Просветительская и научная деятельность

Сфера научных интересов В.М. Антропова была тесно связана с изучением истории экономики Англии новейшего времени. Свою докторскую диссертацию он посвятил анализу валютных кризисов в Англии ХХ в. В 1980–1990-е гг., не раз делая запросы для получения информации о деятельности как американского Федерального Резервного банка, так и Международного валютного фонда, получал необходимую информацию. Ученый признавал большую роль денежного фактора, влияющего на ускорение или замедление развития экономики. Владимир Михайлович фактически собрал материал для написания докторской диссертации.

Апробацией его исследований стали научные статьи, которые печатались в кафедральном сборнике «Некоторые вопросы всеобщей истории», в солидных исторических журналах «Вопросы истории», «Новая и Новейшая история», а также в сборниках кафедры политической экономии.  Вчитаемся в названия некоторых из них: «Экономические последствия девальвации фунта стерлингов в 1931 г.», «Отказ Англии от золотого стандарта и валютная политика английского правительства в 1931–1935 гг.», «Валютный кризис 1931 г. в Англии»,  «Переход Англии к протекционизму и расширение системы имперских преференций», «Кризис резервных валют», «Экономическая стратегия Модлинга – неудачная попытка укрепить фунт стерлингов», «Валютное положение Англии в 1966 г.», «Девальвация фунта стерлингов в 1967 г.», «Ревальвация марки в ФРГ в 1969 г.», «Роль рынка евродолларов в развитии валютного кризиса 1971 г.», «Фунт стерлингов в 1968–1972 гг.», «Роль банков в финансировании экономического развития Японии», «Государственное регулирование форвард-валютного рынка в Англии», «Фунт стерлингов в 1972–1974 гг.», «Развитие денежной системы Англии», «Проблемы социально-экономического развития Западной Европы в период империализма» и т.д.

Наряду с этим Владимир Михайлович вёл большую общественную просветительскую работу, постоянно выступая с докладами не только на научных конференциях, но и перед коллегами на кафедре политэкономии (это объяснялось интегративным характером исследуемой им темы), а также перед коллегами-историками, терпеливо и обстоятельно разъясняя суть современных исторических и экономических процессов. Участвовал в выездных семинарах, выступая перед учителями отдаленных районов Челябинской области.

Начиная с середины 1960-х до середины 1990-х гг., в которые вместились и конец «оттепели», и унылый «застой», и коварная «перестройка», и, наконец, «окаянные девяностые» с их крушением СССР и становлением современной России, его  статьи постоянно появлялись на страницах местных газет «Вечерний Челябинск» и «Челябинский рабочий», помогая читателям сохранять оптимизм и разбираться в сложных политических и финансовых вопросах. Названия публикаций говорят сами за себя: «Выбраться из пропасти можно», «Нужна ли денежная реформа», «Инфляция парализует нашу экономику», «Мы нищие в самой богатой стране», «Не теряйте оптимизма», «Цена эксперимента» и др. Вместе с тем в газете «Молодой учитель» он вёл постоянную рубрику «Кто убил рубль?».

Далеко не все тогда, даже среди высокообразованных людей, могли понять сущность событий и общественных процессов, далеко не все умели оставаться столь цельными и независимыми, как Владимир Михайлович Антропов. Откуда такая независимость?.. «Благородные» дворянские корни, о которых он умалчивал?.. Суровый фронтовой опыт?.. Великолепная школа Московского университета?.. Без сомнения, всё это вместе взятое и многое другое, повлиявшее на формирование этого человека. Но было ещё одно качество – отсутствие конформизма. Он не шёл на сделку с совестью в научной работе, когда вне «классового подхода» исследовал валютные проблемы Англии 1930-х гг., был верен себе и в преподавательской деятельности, когда объективно излагал историю стран Азии и Африки. Молодёжь, восхищённую его эрудицией и интеллектом, он более чем устраивал.

Владимир Михайлович с честью прошёл свой путь как независимый, неконформистский, интеллигентный и благородный человек, обладающий потрясающей харизмой.

Педагог и наставник

Великолепно владея методикой преподавания и прекрасно зная школу, он был прирожденным учителем и наставником молодёжи и в учёбе, и на педагогической практике, и в жизни.

О его лекциях и семинарах ходили легенды. Открывая слушателям загадочный Восток, тайны Древнего Китая, он рисовал яркие образы правителей, картины истории династий и государств. В совершенстве владея курсом по истории стран Азии и Африки, изобилующим огромным количеством труднопроизносимых имен и географических названий, Владимир Михайлович терпеливо и настойчиво добивался их знания от обучающихся. Всегда стремился к формированию у каждого из них личного отношения к историческим деятелям и событиям, расширению кругозора и интереса к обучению. Владимир Михайлович старался вовлечь молодёжь в самостоятельное изучение истории Азии и Африки. Студентам давался список стран для подготовки докладов и предлагалось выступить перед сокурсниками. При этом педагог внимательно следил за подготовкой каждого сообщения и, что всегда удивляло, помогал каждому докладчику необходимой литературой.

Любопытно проходили и семинарские занятия старшекурсников под его руководством, а начинались они всегда со следующей «разминки»: «Назовите 10 индийских фамилий или 10 китайских провинций», – предлагал Владимир Михайлович одному из присутствующих... и, чтобы не оплошать, студентам приходилось прилагать все усилия, но учить. Антропов был сторонником зубрежки по японскому образцу, причём практикой доказано, что это срабатывает: выпускникам до сих пор помнится то, что, казалось бы, невозможно запомнить. С любовью и благодарностью студенты писали о нём:

 

Под стук там-тама и шум вод Ганга

Несло нас упрямо восточное танго.

Бихар и Орисса, Юнань и Шаньдун

Нам так не давались, терзали наш ум.

Америка нам не нужна и Европа,

Коль Азия, Африка есть и Антропов.

 

Или:

 

Что дело очень тонкое – Восток,

Понять Антропов нам помог!

Владимир Михайлович, мы с Вами

Весь Атлас Азии познали,

Провинций Индии, Китая, – 

Всё два семестра повторяя.

Хотя запомнить тяжело,

С востоковедом нам везло!

 

В вузе Владимир Михайлович слыл «человеком-легендой» и «титаном науки» – потрясающе талантлив, требователен, но вместе с тем бесконечно обаятелен и добродушен, поражал своей эрудицией и огромной любовью к преподаваемому предмету. Всегда с улыбкой, неспешно входил в аудиторию, садился за кафедру, начинал лекцию, и старшекурсники, словно завороженные, отправлялись вместе с ним в путешествие по экзотическим странам Востока и, хотя соответствовать такому уровню эрудиции было практически невозможно, многие из студентов стремились.

Обладая великолепной памятью и опытом, преподавал Владимир Михайлович, совершенно не пользуясь записями, позволяя себе зачитывать из источников лишь отдельные меткие цитаты. Учил студентов трепетному и бережливому отношению к книге, умению собрать историческую библиотеку, способствовал развитию широты их интересов. Будучи в курсе всех современных исторических процессов, происходивших не только в странах Востока, но и Запада, В.М. Антропов старался помочь обучающимся и даже коллегам понять происходившие события, проанализировать факты, давая порою нестандартную, отличную от официальной точки зрения, аргументированную оценку. Делая это всегда с без какого-либо назидательного или поучающего тона, никогда не демонстрируя своего превосходства, он старался поднять собеседника до высокого уровня познания, поэтому по-настоящему был любим и уважаем и студентами, и коллегами. Это был поистине энциклопедически образованный человек, который великолепно знал не только зарубежную, но и отечественную историю, политическую экономию, химию, классическую и современную литературу. Его любимыми писателями-классиками были А.С. Пушкин и Н.В. Гоголь.

Увлекался он и зарубежной литературой, особенно  детективами, искренно радуясь каждой новинке этого жанра. В условиях тотального книжного дефицита и невозможности зачастую достать детективы на русском языке, Владимир Михайлович читал их в оригинале, великолепно владея английским. При этом обязательно делился своими впечатлениями о книгах с окружающими его друзьями и коллегами. Наряду с историческими журналами Владимир Михайлович выписывал научно-популярный журнал «Химия и жизнь», говоря о себе полусерьёзно и полушутя: «Больше всего на свете я люблю химию и жизнь». За широту интересов в институте был прозван «Человеком, который знает всё».

Как-то на выпускном вечере Владимиру Михайловичу был задан вопрос: «Каких студентов он больше любит –  талантливых или усердных?».  На что со свойственной ему лучезарной улыбкой ответил: «Лишь бы человек был хороший».

Будучи куратором, постоянно посещал студенческое общежитие, проявляя отеческую заботу, сопереживание и оказывая посильную помощь, например, в подготовке политинформации на злободневную тему, либо разъяснении сложных вопросов истории, либо просто искренне делился жизненным опытом. Причём делал это не потому, что некоторое время был заместителем декана по воспитательной работе в общежитии, а потому, что это было внутренней потребностью его души, неотъемлемой частью его сущности. Студенты чувствовали это и на любовь отвечали любовью. Проживая с матерью, трепетно заботясь о ней все её последние годы и, конечно, посвящая себя без остатка любимой работе, своей семьи Владимир Михайлович так и не создал: его семьёй был вуз. Он всегда сохранял связь с выпускниками факультета, находился в курсе судеб многих из них; встречаясь и переписываясь, неизменно помогал в профессиональном становлении.

Остался в памяти...

Внешне Владимир Михайлович запомнился человеком крупным, высокого роста, с короткой стрижкой, обладающим по-восточному ласковым голосом и очаровательной улыбкой с ямочками на щеках. Мягкий и вместе с тем проницательный взгляд, перед которым студенты робели и трепетали. Большой, неуклюжий, старомодный, Антропов напоминал образ Пьера Безухова. При своих немалых размерах всегда как-то незаметно, как бы извиняясь, появлялся в аудитории, начинал своё повествование, и урок превращался в искусство, студенты становились его благодарными слушателями. Они отзывались о нём словами поэта, которые можно применить к описанию его характера:

 

Он награжден каким-то вечным детством,

Той щедростью и зоркостью светил,

И вся земля была его наследством,

И он её со всеми разделил.

 

«Вечное детство» тут – это отнюдь не инфантильность, а сохранение до поздних лет свежести восприятия мира. Людям редко удается сквозь житейские перипетии донести до старости эту свежесть, это удивление, это жизнелюбие. Своим примером служения науке пробуждал жажду познаний. Его доброжелательность и деликатность были поразительными. Обладая могучим интеллектом, никогда не позволял себе показать свое превосходство и дать почувствовать студентам всю ничтожность их познаний. Энциклопедический ум и феноменальная память, и не только на даты, события, факты: он помнил всё! Имена и фамилии студентов, которые учились у него. Помнил имена детей и мужей, кто, где работает, какие у кого проблемы. Его интерес был искренним и неподдельным, поэтому людям хотелось рассказывать о себе...

Владимира Михайловича отличала предельная честность и открытость к диалогу, был очень общительным и отзывчивым, казалось, не было в вузе того человека, которого бы он не знал. Любитель «сладенького», был завсегдатаем на праздниках многих кафедр, постоянным участником дружеских творческих пятниц в редакции «Молодого учителя» и других мероприятий. Эмоционально высказывая свои мысли, мог ввязаться в спор, непременно уважая при этом чужую точку зрения.

Его поведение и взгляды не укладывались ни в какие стандартные нормы. Был человеком активной гражданской позиции, преподавателем, куратором, всегда имеющим свою точку зрения, свои представления, которые не боялся высказывать открыто.

Участники Великой Отечественной войны и труженики тыла ЧГПИ в 1990-е гг. (первый слева в третьем ряду В.М. Антропов)

Черты характера Владимира Михайловича: это – природная застенчивость и чувство собственного достоинства, это – доброта и требовательность, это – независимость и твёрдость, которые проявлялись, например, в невозможности заставить его выполнять не интересное для него дело... Всегда был образцом интеллигентности. Хотя в его манере одеваться было трудно различить интеллигента: всегда ходил без галстука, вместо шляпы или берета носил обычную кепку – его интеллигентность проявлялась в другом: Владимир Михайлович умел прощать студентов, не был злопамятным, ни с кем не сводил счеты; ни разу никто не слышал, чтобы он повысил голос;  кураторство и наставничество осуществлял очень тактично, ненавязчиво. Никогда не носил заслуженных наград, а был удостоен Почётного знака Министерства просвещения СССР «За отличные успехи»,  юбилейных медалей участника Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Открытая улыбка на его лице всегда неизменно излучала добро, мудрость и человеколюбие.

Источник: Газета «Танкоград», г. Челябинск, главный редактор Сергей Алабжин