На фото: Тимур Иванов и Сергей Шойгу во время работы в Министерстве обороны РФ
Уход с поста министра обороны С.К. Шойгу стал самой значительной переменой в слегка обновленном составе правительства. Официальная мотивировка – «вписывания» военной экономики в общую экономику страны» и необходимость внедрения в военное дело инноваций выглядит вполне логично. Тем более, что замена оказалась достойной Новым министром стал А. Белоусов, компетентный и опытный руководитель, способный отстаивать свою позицию даже вопреки сильному давлению олигархических группировок, на что в правительственных кругах мало кто способен.
Однако здесь сразу же возникает вопрос: оправдано ли смена министра в условиях военных действий и, пускай не быстрого, но все же успешно наступления российской армии? Ведущего, как считают многие военные эксперты, к обрушению украинского фронта. Обычно военных руководителей снимают за поражения или неожиданно появившийся серьезный «компромат». Вряд ли такой «компромат» был, иначе Шойгу не назначили бы секретарем Совета безопасности, то есть на один из ключевых постов в политической системе страны. Тут лучше разобраться в сложившейся ситуации.
Наступление российской армии действительно идет успешно, но оно развивается медленными темпами, и в целом военная операция на Украине явно затягивается. Тут, скорее, срабатывают не столько военные, сколько политические обстоятельства. Мы видим отказ от использования опыта лучшей в мире советской военной школы, которая предусматривает глубокие прорывы, охваты и окружение основных группировок противника с их последующим сокрушительным разгромом. Сверху поощряется тактика медленного выдавливания противника с занимаемых позиций. В реальности все это приводит не к уменьшению жертв как наступающих частей, так и мирного населения, как это официально объясняется, а к обратному результату из-за затягивания боевых действий. Более того, эти действия переносятся уже на территорию центральной России. Можно сослаться и на отсутствие постоянных массированных ударов по украинским военно-политическим центрам и узловым железнодорожным пунктам, обеспечивающим оборонительные действия. И на сохранение железных дорог и мостов, обеспечивающих доставку вооружений и военной техники.
Но даже при отказе от по-настоящему решительных и крупномасштабных действий преимущество российской армии в боевой технике, вооружениях, да и подготовке войск становится уже подавляющим. В западноевропейских государствах, предчувствуя неминуемый крах киевского режима, уже открыто говорят о введении воинских подразделений натовских стран на территорию Украины. Снабжать их, включая и наемников, Запад может многие годы, поскольку в антироссийскую коалицию Вашингтону удалось вовлечь более 50 стран.
Терпеть кровавую междоусобицу между двумя совсем недавно братскими славянскими народами уже нельзя. Нужна полная и максимально быстрая победа над антинациональным режимом и его западными покровителями. Она к тому же на деле подтвердит статус России как великой мировой державой, с интересами которой просто вынуждены будут считаться натовские страны, получившие предметный урок за свою агрессивность. Казалось бы, все это очевидные истины. Но у российских олигархических кланов и их представителей в политических верхах страны совсем другой подход. Даже в условиях санкций они сохраняют, более того, расширяют торгово-экономические связи с Западом. А тот, в свою очередь, позволяет им увеличивать прибыли в условиях объявленной им «экзистенциональной» войны против России. Временный «раздрай» не отменяет общего стремления к максимальным доходам. Крупный российский капитал настроен на примирение с Западом и на «договорняк» с киевским режимом, пускай даже за счет национальных интересов своей страны. Естественно, что давление, и не безуспешное, в таком духе оказывается и на российских политиков самого высокого ранга.
Руководители армии также принадлежат к правящей элите, точнее, ее патриотически настроенным и трезвомыслящим кругам. Они-то действительно стремятся к победе и многое делают для нее. В условиях боевых действий военные неизбежно становятся реальной силой, которую стремятся держать под своим контролем кремлевские политики. А то ведь – не дай бог! – не смирятся с типичной для постсоветского периода ситуацией, когда политики на переговорах проигрывали то, что военные выигрывали на поле боя. Угроза коррупционных разоблачений наверняка лучшее средство для этого. Люди справедливо возмущаются коррупцией, особенно в военных кругах. Не задумываясь о том, что в нынешней России такие разоблачения можно легко организовать против любого руководителя высокого ранга, или его заместителей и подчиненных, что, естественно, бьет и по самому руководителю…
Год назад широко распиаренный «борец с коррупцией» Пригожин, наживавший миллиарды «левых» доходов на поставках в армию продовольствия, выступил против руководства российской армии. Как раз в тот момент, когда оно попыталось пресечь такие злоупотребления. И хотя несправедливость пригожинских обвинений была для компетентных лиц очевидна, они всячески поощрялись с политического верха. «Разоблачителю» с уголовным прошлым и матерным лексиконом позволялось то, за что других сразу же привлекали к судебной ответственности.
Сегодня ситуация повторяется. Отставка министра обороны связана, прежде всего, с арестом по обвинению в коррупции его заместителя Т. Иванова, а затем и других видных военных. Вина Иванова, будем придерживаться презумпции невиновности, пока не доказана. Но даже если это и произойдет, тут есть весьма щекотливый момент. По Конституции весь силовой блок относится к ведению Президента как Верховного Главнокомандующего. Назначить или уволить любого заместителя министра обороны уполномочен только он, сам министр может лишь временно отстранить заместителя от должности. Слежка за Ивановым велась многие годы, его склонность к непомерной роскоши и «гламурному» образу жизни были хорошо известны вышестоящему руководству. Похоже, на все это закрывали глаза, пока не решили наконец использовать в политических целях. Что стало здесь непосредственной причиной гадать не стоит. Более существенно другое.
Бороться с коррупцией и наводить строгий порядок в армии, конечно же, необходимо. Но главная причина как самой коррупции, безответственности и других безобразий не только в армии, но и во всех других государственных институтах связана с основами нынешней олигархической системы. Капиталы и собственность нынешних олигархов – долларовых миллиардеров – В. Алекперова (28,6 млрд.), В. Потанина (23,7 млрд.) и других в десятки, если не в сотни раз больше, чем обнаружилось у Т. Иванова и других фигурантов возможных уголовных дел. А олигархические капиталы были сколочены открытым и наглым грабежом государственной собственности, создававшейся трудом многих поколений. Прежде всего, на тех же залоговых аукционах, где на государственные деньги отбирали у государства же его самые прибыльные производственные активы, переводя их в свою частную собственность. Подобного хищнического и наглого мошенничества, да еще на государственном уровне, в мировой истории найти просто невозможно. На этом фоне обвинения в коррупции Иванова, как к нему ни относись, выглядят, извините, как стрельба из пушки по воробьям! Если уж всерьез говорить о борьбе с коррупцией, то начинать надо с конфискации, точнее, с национализации имущества олигархов, нажитого грабительски путем и привлечения к уголовной ответственности тех, кто, по выражению российского президента «набил себе карманы» в 90-е годы. Примерно так сейчас поступают в Китае, где за подобные преступные сделки привлечено более 15 тысяч человек, в том числе чиновников, которые не стали мешать этим сделкам! Вот это настоящая, а не показная борьба с коррупцией.
В Китае, кстати говоря, активно используют опыт сталинского периода. Тогда в Советском Союзе коррупции, как устоявшегося и массового явления, просто не существовало. Работала не только неотвратимость за совершенное правонарушение, но и был настрой всего госаппарата на достижение поставленных перед ним высоких целей. А это – не на личное обогащение, как в нынешней России, где на миллиардные состояния лиц высокого уровня, нажитые, мягко говоря, не самым честным путем, не обращают внимания те, кто находится еще выше. Вести борьбу с коррупцией по принципу «делай так, как не делаю я», совершенно безнадежное дело. И потому возмущаясь коррупцией в армии, которая отражает картину всего происходящего в обществе, не стоит забывать о причинах и следствиях, главном и второстепенном в борьбе со страшным коррупционным злом.
Новому министру обороны А. Белоусову, которого даже в западной печати называют «некоррумпированным» и честным человеком, предстоит решать сложные задачи. Даже если он со своим твердым характером сумеет преодолеть олигархическое давление на ход боевых действий, возникнет немало других проблем. Ведь за «мирные переговоры» и диалог с киевским режимом, точнее, стоящим у него за спиной Западом, выступают и политики, причем самого высокого уровня. Они плохо знают свою страну и не верят в свой народ, в его способность в рекордные сроки выйти на ведущие в мире рубежи, как это было при Сталине. Российское руководство продолжает придерживаются курса, который блокирует даже попытки такого мобилизационного рывка. Социально-экономический блок правительства по-прежнему возглавляют люди, придерживающиеся напрочь опрокинутых жизнью буржуазно-либеральных гайдаровских догм. Сохраняется и монетаристская политики Центробанка с продолжающимся оттоком за рубеж капиталов, жизненно необходимых для самой страны. А некоторое оживление экономики, связанное с ростом военного производства, не отменяет срыва практических всех основных планов и программ, что привело к серьезному и все усугубляющемуся отставанию России от передовых государств. Фактический провал импортозамещения – тому доказательство.
Удастся ли Белоусову изменить эту ситуацию и реально «вписать» военную экономику в общую экономику страны? Хотелось бы пожелать ему здесь успехов, но пока поводов для оптимизма маловато. Вместо «вписывания» преобладает ставка на внешний фактор и внешнюю поддержку. Правда, уже не англосаксонских, как в прошлом, а уже якобы «дружественных», готовых к равноправному сотрудничеству государств. Но в политике дружат лишь до тех пор, пока это отвечает собственным национальным интересам. А они, как показывает жизнь, могут и меняться.
Другая сложнейшая проблема, с которой неизбежно столкнется новый министр – реальная, а не показная победа на Украине. Такая настоящая победа возможна лишь после занятия исконно русских городов Харькова и Одессы, а еще лучше освобождения всей страны. До сих пор, однако, нет ясности относительно будущего устройства Украины. Не создано и правительства, выражающего интересы широких слоев населения, как это было на Донбассе. Огромный потенциал украинской диаспоры в России также не используется. Вместо действий, приближающих капитуляцию недружественного режима, все громче звучат призывы к политическому урегулированию и готовности России пойти на договорняк на основе «сложившейся реальности», то есть без освобождения других территорий.
Мотивы такого «миролюбия» понятны. Своей-то страной российские руководители не научились управлять, топчутся на месте долгие годы. А тут еще и большая, явно неподъемная для российских возможностей Украина. Но почему бы тогда не разработать и приступить к реализации стратегии привлечения к восстановлению и развитию освобожденных территорий зарубежного капитала? Из тех же быстро развивающихся и дистанцирующихся от англосаксонского Запада стран бывшего «третьего мира»? Они охотно пойдут туда, если Россия возьмет эти территории под свой твердый контроль. Была бы как говорится, решимость и воля…
Должны ли военные руководители опять пойти на поводу у политиков, готовых под давлением олигархических кругов к «договор няку» с Западом? Взбесившегося льва, подзуживаемого стоящими у нег за спиной подстрекателями, можно остановить лишь смертельным ударом. На травоядную диету он не перейдет, как не убеждай его в этом умиротворяющими призывами и просьбами.