На фото: Пётр Дмитриевич Чалый

Одна из давних публикаций Петра Чалого, писателя и публициста из воронежской Россоши, побудила сегодня взяться за перо и «спровоцировала» на подробный разговор о знакомстве на межобластном уровне.

Процитирую:

«Григорий Филиппович (Ворона – А.К.) зажёг комсомольцев из Алексеевского профтехучилища. Заработали ребята денег на обелиск, трудовые воскресники устраивали. Как раз к тридцатилетию Победы подгадали с открытием», – так автор в повести «Атакующий десант» объяснил начало патриотическому движению по увековечению памяти о юношах-комсомольцах села Марьевки, ныне Ольховатского района. Они вступили в бой с гитлеровцами в составе ополченческого формирования истребителей. Отчаянные парни, не имея должной подготовки, пали в схватке с отступавшим и крайне озлобленным врагом между сёлами Шелякино (теперь Советское) и Осадчее ныне Алексеевского района Белгородчины. Но тогда эта местность входила в состав Воронежской области.

Майским днём 1975 года Пётр Чалый присутствовал на открытии стелы в честь геройских действий марьевских юношей. Его первое впечатление: «Дорога через приречную долину повела к меловому убережью, насквозь прорвав подавшийся в луговину вздыбленный отрожек. На том отсечённом холме и вознеслась серая плита памятника. Всходили на холм по круто обнажённому крейдяному откосу».

То было вступление к обстоятельному повествованию о подвиге юных марьевцев. Автор под впечатлением события на холме несколько лет собирал материалы и осмысливал их. Сердцевиной повести «Атакующий десант» стали воспоминания участников боевых действий, оставшихся в живых, родителей и земляков погибших, а также военные документы.

Первой о подвиге марьевцев поведала воронежская областная газета «Коммуна», за ней последовали ольховатская и алексеевская районные печатные издания. В 1986 году в Воронеже вышла книга рассказов и повестей Петра Чалого «Хранитель памяти», написанная на документальном материале. В издание был включен и «Атакующий десант», что и привлекло моё повышенное краеведческое внимание. Закрыв последнюю страницу повести, написанную «простецким», свежим языком, я мысленно обратился к словам на бетонной стеле: «Комсомольцам села Марьевки, геройски павшим в неравном бою с фашистами 24 января 1943 года…».

Пожалуй, стержнем повествования можно назвать резонный диалог, составивший самую короткую главу:

«Старшему другу, фронтовику повторяю свой рассказ о танковом десанте. Допытываюсь:

– А была ли нужда в таких атаках с ходу? На верную погибель ведь.

Товарищ долго молчит.

– Конечно, в Берлин мы всё одно дошли бы. Но когда? И с какими ещё людскими потерями? – не будь той атаки с ходу».

И я понимаю, что автор нашёл объяснение «нужды в таких атаках с ходу», цену Победы: она складывалась из больших сражений и локальных схваток с врагом. Как не вспомнить крылатые слова М. Горького «Безумству храбрых поём мы песню!».

Не заросла тропа к обелиску на холме. Он оставался в центре поклонения алексеевской и ольховатской молодёжи. И вот уже летним днём 2019 года вместе с Петром Чалым поднимались на тот же холм по случаю обновления мемориала. Стараниями Ольховатского краеведческого музея на памятной доске были закреплены снимки юных героев, а благоустройством занялись студенты Алексеевского агротехнического техникума, старшие питомцы которого собрали средства на памятник ещё в 1975 году. К фамилиям на стеле прибавились портреты истребителей, и вот уже сквозь годы смотрят на родной степной простор сельские парни, оставшиеся вечно молодыми.

На этом холме приходили на память слова из газетной публикации Петра Чалого: «Вдумываемся в факты пусть и местного звучания – и зримее предстаёт перед тобой подвиг воинов Великой Отечественной, на поле брани которой, как говорили в старину, смертию смерть поправ, защищая Родину, уходили в вечность и деревенские парни в атакующем десанте».

– Средства на памятную доску собрали вскладчину, – пояснил Пётр Чалый, заметно гордившийся отзывчивостью земляков. – Посильную лепту внесли родственники героев, ветераны комсомольского движения, жители Марьевки и района.

К тому времени мы были хорошо знакомы с Петром Чалым по приметам: рыбак рыбака видит издалека, где слово «рыбак» стоит заменить на «краевед». Поводом и началом для близкого общения послужил именно «Атакующий десант» с алексеевско-ольховатским акцентом.

Мы встречались на фестивалях: алексеевском «Удеревском листопаде» и россошанском «Батька-Дон», в редакции россошанской районной газеты, на конференции в Ольховатке в честь юбилея историка Николая Костомарова. Да все контакты не перечислить. Продолжением общения служат телефонные звонки, электронная почта. Выявилось то, что и должно было сложиться: краеведение нас сдружило. А это значит, что мы обменивались книгами ещё со свежей типографской краской.

Я ставил их на полку рядышком, и всякий раз возникало желание высказать свои похвальные слова, как у любого благодарного читателя. Очень уж впечатляющими оказывались книжные страницы.

Раскрываю сборник «Донская высота» и обнаруживаю «Атакующий десант». Листаю и замечаю, что это повествование разительно отличается от первой публикации. И в который раз убеждаюсь, что Пётр Чалый частенько возвращается к написанному и опубликованному. Он постоянно «носит в голове» вышедшее из-под пера и под влиянием новых мыслей-поворотов дополняет. Вот и в «Десанте» подновил повествование встречей с итальянцем, явившимся в места былых боёв. Глядя на медальон своего погибшего соплеменника, приезжий отозвался, дескать, хороший был человек. На что ему последовал ответ: «Может, и хороший был человек. Только кто его звал сюда с автоматом?».

– Это наиболее полный вариант повести, – пояснил автор в беседе по телефону.

Без сомнения, дополнение вызвано новым «нашествием итальянцев» в чернозёмный край. Когда в общественном сознании сгладилась острота памяти о злодеяниях, сюда в начале 1990-х годов «хлынули караваны пилигримов» с Аппенинского полуострова, чтобы пройти «боевым путём» своих дедов и отцов, а по сути дорогой позорного отступления. Наши власти под влиянием западной толерантности разрешили им шествовать по просёлкам. Дошло до того, что в Россоши иноземцы «в знак покаяния и примирения» установили памятный знак, в который тайно замуровали останки итальянского оккупанта.

Этого нам не хватало! Пётр Чалый в региональных и столичных изданиях проявил публицистическую настойчивость с требованием прекратить унизительную для победителей кампанию привечать последователей итальянских фашистов. «Пишу об этом с чувством справедливой обиды, – заявлял он. – Ведь прекрасная Италия в который раз нас обманула. А мы? Мы вот уж сколько лет смотрим, как русскоязычные дёгтемазы чернят историю Отечества и его героев». Выступления Чалого и настойчивость его единомышленников привели к избавлению Россоши от знака «покаяния и примирения»: его снесли.

Понимаю, что написанное Чалым о Великой войне с фашизмом обращено в сегодня. В аннотации к книге «Донская высота» (2011 г.) он так и говорит: «История Великой Отечественной, Второй мировой войны десятилетиями является полем битвы. В угоду властелинам мира сего напрочь вытравляется из народной памяти подвиг защитников Отечества. Для чего нужно поругание Победы – не секрет. Дабы «окончательно и бесповоротно» разрушить «шестую часть земли с названьем кратким Русь». Вспоминается утверждение: они не простят нам нашей Победы. Вот потому автор в книге увлечённо и пристрастно рассказывает о судьбах фронтовиков-земляков и таким образом отвечает, «с кем, как и за что сражалось наше старшее поколение».

А судьбы эти – самые невероятные. Маршал авиации Александр Ефимов в годы войны совершил 288 боевых вылетов на Ил-2 и ни разу не был сбит. Комбат Владимир Сапрыкин после плена остался на западе и через десятки лет узнал, что ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Сельский учитель Виктор Будаков в Берлине штурмовал имперскую канцелярию – логово Гитлера. Во главе штрафной роты ходил в атаку на вражеские позиции капитан Яков Ковалёв и был удостоен двух орденов Александра Невского.

«Донская высота» воссоздала также опалённые войной события в родном краю автора. Среди них – вместе с «Атакующим десантом» «Дорога на крови» – повествование о фактах, получивших известность в последние годы. Речь идёт о подневольном строительстве в 1942 году немецкой железной дороги от Острогожска до Каменки в обход станции Лиски, которая оказалась не по зубам врагу и не была оккупирована. Сооружали однопутку наши военнопленные, которые содержались в нечеловеческих условиях и массово умирали от истощения. Дорога была построена, но поезда с грузами по ней не пошли – гитлеровцев погнали от Сталинграда и Воронежа на Запад.

Пётр Чалый, обращаясь в сегодня, размышляет о той трагедии вместе со школьным учителем: «Насыпь в степи постепенно осела, местами уже затерялась. Не удивительно, время хоронит следы войны… А нам непростительно забывать о жертвах войны. Установили сейчас мемориальные знаки в местах расположения фашистских концлагерей. Приходим сюда со школьниками. Рассказываем: фабрики смерти были не только где-то в Бухенвальде, Освенциме, но и вот в этой Кутняковой круче. Чем и страшна гитлеровская чума. Потому так дорога святая Победа».

Лучше не скажешь: нам дорога святая Победа, мы её выстрадали.

«Донская высота» по уровню творчества оказалась на высоте. За эту книгу Пётру Чалому в 2001 году присвоили звание лауреата международной премии «Имперская культура» имени философа Эдуарда Володина. Вручал награду знаменитый писатель Валентин Распутин.

Раскрываю новую книгу Чалого «Когда мы были на войне» (2018 г.) и убеждаюсь, что автор по-прежнему видит свой сыновний долг перед малой родиной, воссоздавая судьбы земляков, «кому выпала на долю военная година». Это своего рода продолжение «Донской высоты» с новыми именами. Обе книги отличаются своеобразной стилистикой, умением автора излагать события незаезженным словом.

Автор стремится к достоверности написанного: «Танкисты стали тут на постой по-хозяйски. Машину загнали в ближний раскоп, где местные жители брали песок. Пушку развернули в сторону просёлка. На орудийный ствол развесили сушиться потные рубахи, гимнастёрки. И так жарко – а в танке вообще адово пекло. Сами же расположились на привал в тенёчке одинокой груши-дички. Гостили недолго. Поблагодарили за угощение. Командир отослал всех назад, в село.

– Тут скоро будет горячо, – сказал он, часто бросая взгляд на просёлок.

Действительно, там послышался нарастающий гул моторов».

Одиночный танковый экипаж разгромил целую вражескую колонну бронетехники. Произошло это возле россошанского села Шрамовка. Местные жители вспоминали, что смельчаки погибли, однако имена их остались неизвестными. И автор вновь даёт нам понять, что без этого «безымянного» боя не было бы Великой Победы.

Петр Чалый каждым повествованием утверждает, что мы обязаны не только противостоять фальсификациям, но и от обороны перейти в наступление, формировать в обществе национальное, подлинное понимание истории. Героические свершения предков, убеждён он, мы призваны принимать за образец и в жизни следовать им. Потому писатель стремится донести до читателей исторические знания языком убедительных фактов и корректных обобщений.

Как продолжение этого вывода вспомним фразу современного историка: «Главный закон русской истории гласит: любое 22 июня мы должны заканчивать 9 Мая».

А тут у Петра Дмитриевича подросла опора. Его дочь Татьяна унаследовала творческий темперамент отца и пошла тем же путём документалиста, правда, её выступления в печати отличаются не художественным обобщением, а строгим документальным выводом. Об этом довольный отец сообщал: «Не я, так моя дочь Татьяна вскоре поступит на исторический факультет Воронежского государственного университета. Не Божий ли промысел – с третьего курса занялась «костомаровским поиском».

Костомаровские поиски вылились в кандидатскую диссертацию, затем Татьяна, по мужу сейчас, Малютина защитила докторскую диссертацию и в ранге учёного увлечённо занимается исследованиями, примыкающими к разысканиям отца. Она «копает глубоко», потому её работы нередко выходят на международный уровень. Показательной на сей счёт можно назвать румынскую тему. Татьяна Малютина издала капитальное исследование «Авантюра маршала Антонеску: румыны в войне против СССР 1941-1944 гг.», отпечатанное дважды в 2019 и 2022 годах. Книгу в лучшие времена тоже дважды перевели в Бухаресте, автора пригласили в румынскую столицу на международную научную конференцию как знатока авантюрного вражеского похода на восток.

К международному пласту стоит отнести выступление Татьяны Петровны на Всероссийской научно-практической конференции о сражении за Воронеж (2022 г.) с докладом «К вопросу о гибели Иштвана Хорти 20 августа 1942 года». Поскольку самолёт наследника венгерского правителя вошёл в штопор и разбился в Алексеевском районе, то и мне довелось пополнить фактический материал для её выступления.

Татьяна Петровна пополняла мою библиотеку своими изданиями. На той же полке, что и книги отца, стоят её «Во глубине славянских руд» (2002 г.), «Славянский мир Н.И. Костомарова» (2007 г.), «Россошь. Визитная карточка» (2009 г.) и «Авантюра маршала Антонеску…»

Остановлюсь на изданиях, написанных в две руки – отцом и дочерью. В книгах «Кому память, кому слава» (2015 г.) и её расширенном варианте «Поле боя, поле памяти» (2023 г.) повествуется о судьбе родного воронежского села Первомайское (Дерезоватое) в годы Великой Отечественной войны. Подобно тому, как семейный род, фамильная династия является для нас нравственной опорой жизни, так и участь земляков в годину испытаний вызвала у авторов естественное желание воссоздать эту страницу малой родины. Да и как представить большую Родину без сельской глубинки!

В эти повествования вместе с архивными материалами, документами, воспоминаниями вполне естественно вплетены семейные факты: «Дмитрий Петрович – наш отец и дедушка. Круглый сирота, своего дня рождения он не знал, говорил: «появился на свет летом, в Петривку». Так что в тот горький июнь (1941 года – А.К.) ему исполнилось двадцать девять лет. Призывную повестку, как и всем мужикам, вручили в пору колхозного сенокоса».

Из Первомайского были призваны в армию около четырёхсот человек. Вместе с другими односельчанами Дмитрий Чалый прошёл «адовы круги» войны и вернулся с фронта. Многие сложили головы на полях сражений. «В Первомайском смогли увековечить погибших воинов-односельчан спустя тридцать три года после Победы», – отмечено в книге и на следующей странице помещён мартиролог всех погибших и пропавших без вести. Найдено школьными поисковиками и авторами книги 365 воинов-земляков. Даны сведения о боевом пути каждого.

В повествование – «Село в войне» – венками вплетены три книги Памяти и Славы – о воинах-односельчанах, о воинах-освободителях (в дни боёв за село полегло около тысячи бойцов и офицеров со всей страны), о тружениках тыла. Это сельский «Бессмертный полк». Книга, не походит на сухое справочное издание, в ней по-своему дополняются художественное слово и строгие документальные сообщения, «дружно» соседствуют перо писателя и архивные справки учёного-исследователя.

Тема военно-исторических подробностей об отчем крае неизменна для Чалого-публициста, но не исчерпывающая. Она составная часть огромного историко-культурного пласта малой родины, в котором будто в капле росы отразилась история большой Родины. Интерес Чалого занимают судьбы замечательных земляков, творческие личности. В книге «Где душа с душою говорит» (2021 г.) уже «без выстрелов» отражены малоизвестные и неизвестные страницы духовного наследия отчего края автора.

С его малой родиной биографически и творчески связаны люди, составившие гордость отечественной культуры – наши классик А.П. Чехов и М.А. Шолохов, знаменитый историк Н.И. Костомаров, издатель и сподвижник Л.Н. Толстого – В.Г. Чертков. Помимо очерков о знатных фамилиях в книге повествуется о творчестве наших современников – писателей, художников, краеведов. Вместе они обогащают наши знания о малой и большой Родине.

Книгу «Где душа с душою говорит» предваряет предисловие, в котором проявился публицистический дар Петра Чалого. «С книгой не расставайтесь!» – назвал он вступительное слово и сокрушается: «Сейчас утверждаем: победа Интернета неизбежна. Печатное слово неминуемо канет в лету».

Публицист задаётся вопросом, как спасти «не до конца иссушённые информационным потоком мозги», как спасти умную и вечную книгу, как во благо перезагрузить информационную «паутину»? Почему самая читающая в мире страна словно ослепла перед словом и теряет духовно-нравственные ориентиры?

В ответ он предлагает писательскому сообществу неотступно и вразумительно воздействовать на государственных мужей. «Если в развитие Интернета, цифровых технологий оно (государство – А.К.) вкладывает бешеные деньги, то почему бы не отщипнуть от них часть средств на сбережение печатного слова и сохранение его волшебной силы в благородном деле образования и воспитания «государственного жителя».

К слову сказать, всеобщее распространение Интернета известный русский учёный-современник назвал существованием в некоем концлагере. «Выруби рубильник – и цифровых технологий как не бывало» – объяснил он ситуацию, в которой все завязано на электроэнергии. Не будет этой подпитки, замрут, превратятся в безделушки компьютеры, ноутбуки, мобильники и другие средства информационных технологий.

Отдельная книга «Зимний листопад» (2016 г.) посвящена судьбам двух земляков, в ней выпукло представлены творческие знаменитости – поэты Алексей Прасолов и Евген Плужник. «Выпала им нелёгкая даже трагическая доля, изменить которую они не смогли, – объясняет писатель суть повествования. – Они завершили свой земной путь в расцвете творческих сил, в годы своей «золотой осени» среди зимы, в крещенские морозы».

Если нам пожелается почитать жизнеописание, изложенное вдумчивым и живым языком, то вот пример. Пётр Чалый на поле литературоведа нашёл индивидуальный стиль. О Прасолове: «Немногочисленные критики-литературоведы об Алексее Тимофеевиче теперь пишут: Прасолов «был поэт волей божией, одно из тех счастливых и немногих дарований». Одной милости божией и литературным классикам с благополучной судьбой, из школьного курса знаем, было маловато. Не манной небесной осыпало жизненную дорогу поэта»; «Что просто удивляло – так это воловья сила в работе над стихами при любых жизненных обстоятельствах»; «Измотанный тяжёлым трудом, по вечерам заходил ко мне в гости и с порога читал на пробу новые варианты стиха. Читал строки, которые вынашивал день и ночь».

О Плужнике – классике украинской литературы, на родине в Кантемировке узнают только в девяностые года прошлого столетия: «Плужник – реалист врождённый. Редкостное явление. Жестокая эпоха запечатлелась жестокими деталями в его творчестве. В этой «документальности» – загадка его поэзии, тайна и «неотменимость». Поэт-интеллектуал с высоко напряжённым станом души и в то же время – самый земной. Совершенство простоты – вот главное достоинство его стихов».

Формирование писателя и публициста Петра Чалого шло в сельской местности, где думается иначе, где общинные начала играют особую роль в становлении личности. В этой среде восприимчивей душа. Петру Дмитриевичу часто предстаёт картина: «Ещё в начале минувших шестидесятых, когда сразу целыми улицами обустраивалось немного ожившее наше село, чуть ли не каждое летнее воскресенье созывались люди на обмазку глиной отстроенного дома, на лепку самана – больших кирпичей из глиняного замеса. На толоку – так по-старому звался и тот обычай».

Человек легко прикипает душой к земле. Вот и Татьяне Малютиной близки сельские картины: «В детстве с приходом весны я всегда с нетерпением ожидала, когда папа скажет: «Завтра едем в село к бабушке. Самое время сажать картошку». Отец лунки копает за рядом ряд. Моя забота – бережно положить в каждую лунку картошку, чтобы не повредить на клубнях ростки».

Запомнились когда-то прочитанные слова в повести «Медвяный звон» белгородского писателя Владислава Шаповалова: «Мы всегда в старости сожалеем о том, что не успели в молодости, обманываясь запасом будущего, надеемся на потом, на старость, которая возьмёт умом, а рукою не поднимет. В этом ошибка молодости и горечь старости». Я далёк от того, чтобы заострять внимание на возрасте Чалого. У него,77-летнего, по сей час сухой порох в пороховницах. Суждение Шаповалова не о каждом-всяком: летописатель Чалый «не обманывался запасом будущего», а с молодых лет на журналистском и публицистическом поле ревностно служил отчему краю.

В тридцать с лишним лет выпустил первую книгу, а всего на его счету их двенадцать, тридцать пять лет был незаменимым собственным корреспондентом газеты «Коммуна» по югу Воронежской области. Печатался во многих столичных и региональных периодических изданиях, среди них – «Литературная газета» и «Литературная Россия», а также журналы «Наш современник», «Человек и закон», «Подъём». Удостоен нескольких литературных премий, наиболее престижные – «Золотой Витязь» и «Имперская культура», о которой шла речь выше. Редкая для писателя награда – орден «Знак Почёта», который он по скромности не прикрепляет на праздничный пиджак, как и другие государственные и общественные знаки отличия. Знаю, что тешит его душу звание почётного гражданина села Первомайское, заветного для него места притяжения.

Вникнем в полное «собрание сочинений» Петра Чалого и скажем без преувеличения, что оно заслуживает похвального отзыва. Творчество писателя и публициста – о самом важном: о душе, чести и родине. Он создал социальный и нравственный портрет милой малой родины, в котором явно доминируют военно-патриотические и историко-культурные традиции. А его репортёрский путь! Читатели получили глубоко осмысленную картину хозяйственно-бытовой жизни на юге Воронежской области на большом временном отрезке – от размеренных советских будней до разгула демонической «демократии» и медленного возвращения к здравому смыслу.

Недавно по телефону поинтересовался у Петра Дмитриевича, как живётся-можется? В ответ коротко: «Пишу…». Дескать, о чём говорить, когда всё ещё «в чернильнице». Его товарищ по перу, поэт Александр Нестругин о скромности Чалого высказался: «Подвижник, сторонящийся громких слов».

Алексеевка Белгородской области