На фото: Валентин Васильевич Сорокин (25 июля 1936–15 апреля 2025) – поэт, руководитель Высших литературных курсов при Литературном институте им. А.М. Горького в 1983-2014 гг. в своём кабинете

 

Ещё звенит стожарами равнина

И влагу пьют несмятые следы.

Ты на земле – зелёная травина,

Весёлый голос ветра и воды.

Валентин Сорокин

 

 «Здравствуй, Виктор! Как дела?» – почти что ежедневно я слышал голос Валентина Васильевича. Кратко обменивались приветствиями. Я, соответственно, интересовался его самочувствием, настроением, с дальнейшими пожеланиями здоровья. С надеждой на выздоровление, он всегда завершал разговор: «Выздоровлю – обязательно напишу хорошую статью о тебе и о Вячеславе (Богданове) – своём друге».

Надежда какая-то была… Ведь совсем недавно он был весел, бодр и улыбчив.

Незабываемая встреча с уральцами прошлым летом на его даче – в посёлке Семхоз, рядом с Сергиевым Посадом, когда он раскрепостился от болячек, сказал весомое Слово о жизни и затем читал стихи. Грешным делом, даже нарушив многолетний режим, поднял тост за встречу.

Так ему было хорошо… Ведь рядом с ним были уральцы: Сергей Алабжин, Олег Павлов и я – тоже уралец, да к тому же брат Вячеслава Богданова. Рядом с нами, улыбаясь, была и Ирина Александровна, спутница жизни Валентина Васильевича.

Впечатление встречи давало повод для надежды на выздоровление. Он мужественно боролся за жизнь. Но, увы!

С его уходом для меня оборвалась как бы связующая нить с рано ушедшим братом Вячеславом. Ведь я же со школьных лет следил за их творчеством, радовался их успехам. Когда служил в армии, они оба приезжали, выступали во Владимире.

Мне, конечно, было приятно видеть их заметный творческий рост, их крепкую мужскую дружбу. С юных лет они сошлись и дружили – «не разлей вода». Помню, Слава его называл – «Валёк».

Были у меня встречи с ними и в Центральном Доме литераторов.

Честно сказать, я ими гордился – оба талантливы, внешне красивы.

Так было…

Затем, после трагического ухода из жизни Славы, Валентин Васильевич мне стал старшим братом. Общение с ним приносило насыщение моего внутреннего мира. Я впитывал от него многое не только в литературе и поэзии, но и в целом – по жизненно важным вопросам.

Он был глубоко одарённым и эрудированным от природы человеком. Общаться с ним было просто и интересно.

И я всегда ощущал с ним родственную связь. Он действительно был для меня родным человеком.

Все эти сорок дней, как он ушёл из жизни, мне кажется, что он жив, что скоро позвонит.

Я беру в руки книгу его стихов и разговариваю с ним. Так, видимо, будет продолжаться и дальше – до конца моих дней.