Напомнить об этой знаменитой личности, Михаила Александровича Бакунина, накануне очередной годовщины его рождения редакцию «Суждений» побудила эта статья Сергея Костова, представленная на один из ежегодных Всероссийских конкурсов на лучшую работу по русской истории «Наследие предков – молодым». Автор, на наш взгляд, весьма уместно проводит параллель с Емельяном Ивановичем Пугачевым. На него похожи и некоторые деятели революционных событий 1917 года, тот же Нестор Махно, а движение, им вызванное, вполне можно было бы назвать не махновщиной, а новой (очередной) пугачевщиной. Здесь же речь идет от глобальной пугачевщине…

Паразитарное устройство человеческого общества – это тот социально-исторический феномен, с которым на протяжении всей человеческой истории, исключая, может быть, первобытные коммуны, сталкивается каждое вступающее в активную общественную жизнь поколение. Сознательно или бессознательно все представители любого поколения делают выбор: одни, которых большинство, пассивно покоряются существующему положению вещей, которое принимают как нечто само собой разумеющееся; другие активно одобряют паразитарность человеческого мироустройства, укрепляют его либо видоизменяют; третьи не мирятся с несправедливым с их точки зрения миропорядком, пытаются разрушить его и установить справедливый. В самом общем виде этим трем социальным ориентациям соответствуют три политические. Сторонники охранительной тенденции, т.е. те, кто за сохранение существующего строя, либо за частичную модернизацию, – это всем известные консерваторы; за капитальную модернизацию, но без потрясения основ, стоят либералы, а за полную ликвидацию паразитарного мироустройства – революционеры, т.е. никаких модернизаций, включая капитальные, а именно разрушение, полностью и до самого основания существующего общественного строя.

Что такое революция, каковы ее задачи, как делать революцию и кто ее, в конце концов, совершает – всеми этими вопросами революционной теории и революционной практики занимался вплотную русский мыслитель и революционер Михаил Александрович Бакунин. Следует отметить важное обстоятельство, которое выгодно отличает Бакунина от кабинетных теоретиков революции, – это самое что ни на есть активное и непосредственное его участие практически во всех революционных событиях в Европе: в Париже (февраль – март 1848 года), в Праге (июнь 1848 года), в Дрездене (май 1849 года), в Лионе (сентябрь 1870 года), в Болонье (август 1874 года).

К великому своему сожалению, Бакунин так и не увидел окончательного торжества своего дела: ни одно из многочисленных его практических предприятий не увенчалось успехом. Одной из причин была достаточно большая социально-политическая инертность масс, которая, по его убеждению, была следствием социальной анестезии, эффективно применяемой в паразитарно устроенном обществе. Помимо паразитаристской идеологии, к эффективным социальным анестетикам он относил и религию. «Что же делать? Ждать. Ждать, что, может быть, обстоятельства Европы сложатся круче, т.е. совокупности экономических и политических условий. Индивидуальная же деятельность, организаторская, агитаторская бессильны ни приблизить, ни изменить ничего... Наш... час не пришел» [1]. Ибо, как известно, материя революции – массы, а ее энергия – их энергопотенциал, т.е. степень социального напряжения, причем мощь последнего – необходимое, но не достаточное условие для успеха революции. Согласно Бакунину, для этого нужно, чтобы социальный взрыв и излияние революционной энергии были кумулятивного действия, т. е. сосредоточены в одном направлении. А для этого необходима разветвленная организация с сильным центральным органом, охватывающая весь революционный материал.

Эту элементарную «физику революции» Бакунин постиг не сразу. За плечами у Михаила Александровича к тому времени уже были целые десятилетия умственных исканий, многочисленные связи по всей Европе, публицистическая деятельность, активное участие в революции 1848-49 гг., два смертных приговора, годы пребывания в русских «домах отдыха» (три года в Петропавловской крепости и три года в Шлиссельбургской), четыре года сибирской ссылки, создание тайного революционного общества «Интернациональное братство», организация тайного «Альянса социалистической демократии», раскрутка нечаевского радикального варианта революции в России, операция по захвату Интернационала, который после бакунинского налета скончался в Америке, публикация собственных концептуальных трудов.

Исходя из своего колоссального опыта, Бакунин создал теорию возникновения государства и выдвинул концепцию безгосударственности, на основе которых разработал стратегический план по ликвидации общемирового паразитарного строя и построения альтернативной ему безгосударственной социальной системы в глобальных масштабах. Обозначив реального врага, он обстоятельно изучил его и только потом предложил методику его уничтожения. Конкретно враг ясен – это паразитарные классы. Сила их – в единстве. Орудие угнетения масс и вся социальная механика паразитаризма – это государство. Изучив процесс возникновения государства и его роль в жизни общества, Бакунин сделал вывод: государство – зло, но зло исторически оправданное, в прошлом необходимое; общество и государство не тождественны, а само государство не вечно, оно лишь временная общественная форма, которая должна полностью и коренным образом перестроиться, исчезнуть, стать простой «канцелярией» общества, в своем роде «центральной конторой».

Бакунин предложил безгосударственную форму политико-экономической организации жизни общества: не общество, организованное в государство, а общество, организованное на социально-политических началах самоуправления, автономии и свободной федерации индивидов, общин, провинций и наций и на началах социализма, т.е. свободы, равенства, справедливости для трудящихся, освобожденных от всякой эксплуатации.

Критический анализ основ существующего паразитарного мироустройства позволил Бакунину сформулировать свой знаменитый принцип солидарности и свободы, или принцип дополнительности, согласно которому социальная солидарность и свобода личности не только не отрицают друг друга, а наоборот, взаимно дополняя, не отделимы один от другого. Этот принцип, по мнению Бакунина, должен исключить существующий принцип «божественного и человеческого авторитета» и стать единственно образующим принципом политической и экономической организации общества: «порядок в обществе должен быть равнодействующей всех местных, коллективных и индивидуальных свобод, достигших возможно высшей степени развития» [2].

Паразитарный порядок, установленный людьми, приобрел видимость общественного договора a la Hobbes, согласно которому свобода одного ограничена свободой других и поэтому каждый поступается частью свободы в пользу общины. Государство появляется не как утверждение свободы, а как ее отрицание, как ограничение индивидуальной свободы каждого в пользу общины. Напротив, согласно Бакунину, порядок в обществе не должен ограничивать свободу индивидуума, а наоборот, сам порядок должен вытекать из этой свободы, ибо, согласно принципу дополнительности, свобода возникает из солидарности всех, а солидарность – из свободы каждого. Но поскольку «свобода индивида может быть осуществлена лишь в равенстве всех», то «осуществление свободы в равенстве есть справедливость» [3]. Другими словами, «свобода без социализма – это привилегия, несправедливость», а «социализм без свободы – это рабство и животное состояние» [4].

Как политический организм общество, согласно программе Бакунина, формируется снизу вверх. Основу общества составляют общины, которые уже на этом элементарном уровне представляют собой некое политическое единство, независимое и основанное на индивидуальной и коллективной свободе всех ее членов. Далее федеральный союз общин образует округ или провинцию. Управлением, администрацией и судом провинции будет ведать законодательное собрание, состоящее из депутатов всех общин. Глава и трибунал провинции избираются или общинами, или этим законодательным собранием, причем ни глава, ни собрание не имеют права вмешиваться во внутренние дела общины. Нация состоит из федерального союза провинций. Она будет иметь главу нации, национальное законодательное собрание и трибунал. Международная федерация состоит из наций, желающих войти в нее. Порядок в обществе должен строиться не путем централизации, как во всех известных в истории государствах, то есть «сверху вниз и от центра к периферии», а посредством свободных федераций и союза, то есть «снизу вверх и от периферии к центру» [5].

Вот в общих чертах и вся бакунинская программа безгосударственного мироустройства. Но следует обратить на одно существенное обстоятельство – это программа глобального переустройства человеческого общежития, поэтому и реализована она может быть только в глобальных масштабах. Осуществлять подобную программу в отдельно взятой стране – утопия: в таком глобальном деле требуется международная солидарность, а для этого, по мысли Бакунина, необходима международная тайная организация.

В конце 1864 – начале 1865 гг. Бакунин создал такое тайное революционное общество «Интернациональное братство», или другое его название «Тайный интернационал Бакунина». Программным документом этого общества стал «Революционный катехизис», разработанный самим Михаилом Александровичем. В основу революционной практики в нем раз и уже навсегда полагается принцип мондиализма: «так как свобода всех народов солидарна, то и отдельные революции в отдельных странах должны тоже быть солидарны… существует лишь одна всеобщая революция… следовательно, все особые интересы, все национальные самолюбия, притязания, мелкие зависти и вражды должны теперь слиться в одном общем, универсальном интересе революции» [6].

По версии Бакунина, суть всеобщей социальной революции в разрушении государства до основания, т.е. в уничтожении всех государственных учреждений: министерств, парламента, административных органов, суда, церкви, армии, банков, университетов и т.д. На месте разрушенных государств самым естественным образом складывается вольная федерация, т.е. возникают и упорядочиваются именно те связи и отношения, которые жизненно необходимы конкретно людям и их первичным общинам. Такой процесс усложнения и упорядочивания общественной организации является естественным еще и по той причине, что он находится в соответствии и полном согласии с общим эволюционным процессом всех жизненных форм на Земле, т.е. не противоречит объемлющим человеческое общество биосферным процессам.

Как известно, насчет упразднения государства В.И. Ленин имел особое мнение. В целом одобряя программу социальной экологии Бакунина и соглашаясь с ним «по вопросу об отмене государства», он утверждал, что «для достижения этой цели необходимо временное использование орудий, средств, приемов государственной власти против эксплуататоров, как для уничтожения классов необходима временная диктатура угнетенного класса» [7].

История показала, что он был прав. Во-первых, русская революция в октябре 1917 года не переросла в мондиальную, поэтому социально-экологическая профилактика должна была стать перманентной и не прекращаться вплоть до победы социализма во всемирном масштабе. Во-вторых, вопрос об отмене государства отпал сам собой: в окружении паразитарных государств Россия могла устоять и выжить, только создав им в противовес более мощное народное государство, которое исторически доказало всему миру превосходство советской системы хозяйствования. Никакого противоречия с бакунинской теорией революции здесь нет: поскольку нарушен сам принцип мондиализма, то, естественно, возникают как исключения и перманентность противопаразитной профилактики, и сохранение государства как формы существования социалистического общества внутри общемировой паразитарной системы. Если же принцип мондиализма сохраняется, то все человеческое общество после бакунинской революции будет представлять собой единую открытую систему, в которой возникнут естественные процессы справедливого мироустроения, коэволюционные биосфере.

Успех бакунинской революции гарантируется, если будут задействованы еще два принципа: принцип стихийности и принцип кумуляции революционной стихии. Для реализации последнего Бакунин требует создания тайного разветвленного общества, которое сплотит и организует стихийные народные силы в нужном направлении: поскольку технология паразитаризма, т.е. «наука систематического порабощения и эксплуатирования народных масс и наука укрощения народных и всяких других бунтов… – все это вместе вооружило государство в настоящее время такою громадною силою… что оно может быть побеждено, сломлено только стихийно-народно-социальною революциею», поэтому «единственною целию тайного общества должно быть не создание искусственной вненародной силы, а возбуждение, сплочение и организация стихийных народных сил» [8].

Таким образом, успех революции, по Бакунину, гарантируется не только наличием революционной ситуации и наличием тайного революционного общества, но и реализацией в революционной стихии трех принципов: мондиализма, стихийности и кумуляции.

Анализируя социально-исторический паразитогенез, Бакунин обнаружил, во-первых, что кумуляция социальной деятельности неаддитивна* и, во-вторых, что основным фактором паразитогенеза является сговор.

Именно неаддитивностью социальной синергии Бакунин объясняет исключительную эффективность действия в истории человечества такого социального фактора как сговор: «если б я сам один и без всякой связи с кем бы то ни было намеревался переменить существующие порядки только потому, что они мне, именно мне и только мне одному не нравятся, – я был бы дураком. Если б нас собралось 10, 20, 30 человек с одинаковою целью, то это было бы уж гораздо серьезнее… не потому только, что сумма нескольких единиц всегда больше одной единицы... но потому, что когда десять или более людей соединяют свои усилия для достижения общей цели, между ними зарождается новая сила, далеко превосходящая простую арифметическую сумму их частных усилий» [9].

Формулируя основной фактор паразитогенеза и считая именно его главной причиной образования государства, Бакунин утверждает, что такая же неаддитивность кумуляции, но уже социально-паразитической деятельности, «создает новую силу... – сговор и последующее за ним непременно создание плана действия, а потом и наилучшее распределение и механическое или рассчитанное устройство немногочисленных сил сообразно с созданным планом», реализация этого плана и есть образование государства, иными словами, того исторически устойчивого социального диполя, в котором «общество разделено на меньшинство, состоящее из эксплуататоров, и на огромную массу, более или менее сознательно эксплуатируемую».

На примере современной ему России Бакунин показал модель паразитарного иерархического мироустройства: «крестьянский народ и мещане – чистые представители эксплуатируемых. Над ними возвышаются один за другим целые общественные слои, которые, чем ближе к народу, тем более принадлежат к разряду эксплуатируемых и тем менее эксплуатируют сами, и чем от него дальше, тем в большей мере принадлежат к разряду эксплуататоров и тем менее терпят от эксплуатации. Так, у нас над крестьянством и над мещанством возвышается в деревнях общество кулаков, в городах купеческие гильдии, несомненно эксплуатирующие народ, но в свою очередь эксплуатируемые... богатейшим купечеством, поповством, дворянством и паче всего низшим и высшим правительством. То же самое можно сказать и о низшем духовенстве, заедаемом высшим, и о мелкопоместном, а теперь даже и о среднем дворянстве, затираемом все более и более, с одной стороны, богатыми поземельными собственниками из купеческого сословия, а с другой – чиновною и придворною аристократиею. Сама бюрократия и войско представляют страннейшее смешение страдательности и деятельности в деле государственного эксплуатирования, причем, разумеется, чем ниже, тем более страдательности, чем выше, тем более сознательной деятельности». На самом верху этой пирамиды располагается «немногочисленная группа чистейших и сознательнейших эксплуататоров: Верховное Правительство, то есть прежде всего Государь-Император со всем августейшим домом своим, потом его двор, его министры, его генерал-адъютанты и флигель-адъютанты, все высшие чины в военном, в гражданском и в духовном ведомстве, а обок них высший финансовый, промышленный и торговый мир, заедающий, с позволения правительства и под его покровительством, все богатство или, вернее, всю бедность народную» [10].

На естественно возникающий вопрос: «почему в государстве 200.000 человек могут безнаказанно эксплуатировать 70 миллионов?», Бакунин отвечает, что хотя и физической силы, и природного ума в последних больше, чем в первых, все же первые, по его мнению, имеют одно огромное преимущество перед последними – образование. Этот факт Бакунин объясняет не тем, что большинство менее способно к образованию, а тем, что для меньшинства образование всегда доступно, а для народных масс – нет. И причина этого, считает Бакунин, в сговоре: «все государства, настоящие и прошедшие, имели непременным и главным началом сговор». Кроме того, в идеологическом арсенале меньшинства имеется такое мощное средство социальной анестезии, как религия, которая однозначно трактуется Бакуниным как способ одурачивания большинства, другими словами, способ кодирования эксплуатируемых народных масс в однородном ментальном состоянии, чтобы логика их поведения была предсказуема, а сами они легко манипулируемы. Религия и народное невежество для Бакунина синонимы, «но для того, чтобы глупость была эксплуатируема, непременно нужно, чтоб нашлись эксплуататоры, которые, сговорившись между собою, и создают Государство» [11].

Эту теорию общественного сговора Бакунин не без юмора иллюстрирует следующей схемой паразитогенеза: «Возьмите сто дураков, между ними непременно найдутся несколько людей посмышленнее, которые хотя и глупы, но менее глупы, чем все другие; поэтому самым естественным образом они сделаются вожаками и в этом звании или, скорей, положении, будут, пожалуй, сначала друг против друга бороться, пока не поймут, что они таким образом уничтожают друг друга без всякой пользы для себя и для того, что им кажется делом. Поняв это, они будут стремиться к соединению; пожалуй, соединятся не все, но разделятся на две, на три группы, на два, на три сговора». Далее уже между этими группами опять возникает борьба с применением всевозможных средств, включая «и услуги, и подкуп, и обман, и, разумеется, религию, чтобы привлечь на свою сторону народную массу, то есть всех остальных дураков. Вот вам и начало государственной эксплуатации». Наконец, в результате всех неизбежных междоусобиц побеждает «наиболее обширный и умный сговор», который «воцаряется и создает правильное государство», привлекая при этом на свою сторону лучших «из партии побежденных, распределяя их по роду их специальных занятий, то есть тех способов и тех средств, к которым они привычным или наследственным образом прибегают для эксплуатирования более или менее сознательно всех остальных дураков, – кого в поповство, кого в дружину или в боярщину, кого в купечество». Именно так, согласно бакунинской схеме, «создаются государственные сословия, и государство совсем готово». Естественно, что «та или другая религия потом объясняет, то есть обоготворяет, совершившийся факт насилия и тем самым кладет основание так называемому государственному праву» [12].

Постепенно как сами эксплуататоры по рождению и по унаследованному положению «начинают серьезно верить в свои исторические и прирожденные права», так и сами эксплуатируемые по традиции и в силу анестезирующего действия «злоумышленных религиозных учений» тоже начинают верить и верят в права своих эксплуататоров и мучителей.

По мере развития паразитогенеза преднамеренный заговор все более и более концентрируется в руках верховного правительства, главной задачей которого становится повышение эффективности эксплуатации большинства при надежной стабилизации своего паразитизма. Последнее сводится, как уже выше отмечалось, к умению кодировать сознание масс в невежестве и анестезировать их эксплуатацию. В таких методично и целенаправленно созданных условиях необычайно замедлен процесс пробуждения «разумного сознания в народе». Бакунин отмечает две главные причины такого замедления: задавленность тяжелой работой и невежество, на которые народ обречен своим экономическим и политическим положением. Именно это и мешает ему «сговориться и создать организацию бунта против организованного грабежа и утеснения – против государства» [13]. Но поскольку естественный процесс задавить полностью нельзя, – его можно только активизировать или замедлить, – то паразитарные системы по ходу своего исторического развития постоянно сотрясаются от частых народных бунтов.

Перманентный сговор эксплуататоров и перманентный бунт эксплуатируемых – это два взаимосвязанных процесса. Но первый процесс потому и подавляет второй, так как обладает большим преимуществом – организованностью, в силу чего стихийная сила «не в состоянии выдержать долгой борьбы против силы гораздо слабейшей, но хорошо организованной. На этом неоспоримом преимуществе силы организованной над стихийною силой народа основано все государственное могущество. Поэтому первое условие народной победы – это народный сговор или организация народных сил» [14]. В обеспечении этого необходимого условия и заключается «насущное революционное дело».

Подытоживая краткий аналитический обзор идейного наследия оригинального русского мыслителя, следует особо выделить ряд базовых теоретических моментов, концептуально важных в его социально-исторической концепции государства и безгосударственности: 1) неаддитивность кумуляции человеческих усилий; 2) взгляд на историю как на перманентный заговор; 3) заговор как фактор паразитогенеза; 4) государство как результат паразитогенеза (разумеется, не конечный, так как и в бакунинском хронотопе действовала уже надгосударственная паразитарная структура); 5) идея контрзаговора: организованному сговору угнетателей должен противостоять и может его одолеть только такой же организованный сговор угнетенных; 6) идея тайной революционной организации, на которую возлагалась бы задача осуществления сговора народных масс и кумуляции их энергии во время бунта.

Литература:

1. Цит. по: Пирумова Н.М. Бакунин. М., 1970. С. 390.
2. Бакунин М.А. Анархия и Порядок: Сочинения. М., 2000. С. 277, 310.
3. Там же. С. 312, 302.
4. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. М., 1989. С. 42.
5. Бакунин М.А. Анархия и Порядок. С. 277.
6. Там же. С. 305.
7. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 60.
8. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. С. 538-539.
9. Там же. С. 150-151.
10. Там же. С. 151-152.
11. Там же. С. 153-154.
12. Там же. С. 154-155.
13. Там же. С. 156.
14. Там же. С. 170.