Если останавливать, без разбору, встречных на улице и спрашивать, «что вы, уважаемый, слышали о Войне за польское наследство», то ответом будет, я твёрдо уверен, пожимание плечами, сморщенный лоб, извинительные «простите, не помню», «не слыхал о такой», «не знаю». Разве что попадётся на пути историк. Да и то не всякий из служителей Клио найдётся, что промычать. Недавно в одной из телепередач преподавательница истории не могла сказать, на территории какой страны произошло сражение при Ватерлоо, судьбоносное для Европы.  А каковы учителя, таковы и выпускники средних школ. Между нами, о той войне я и сам ничего не помнил (если вообще когда-либо знал), пока не наткнулся случайно глазами на упоминание о ней в интернете. Восполняю этот пробел – для себя и для вас, читатели,  заглянув в Большую советскую энциклопедию:

Война за польское наследство (1733—35), между Россией, Австрией и Саксонией, с одной стороны, и Францией — с другой. Поводом послужили выборы короля на польский престол после смерти Августа II (1733). Франция выдвинула кандидатуру Станислава Лещинского, утверждение которой могло привести к созданию против России блока государств под руководством Франции. Россия и Австрия поддерживали саксонского курфюрста Фридриха Августа II. По просьбе группы польских магнатов царское правительство ввело в сентябре 1733 в Польшу войска. 12 сентябре 1733 на сейме в Варшаве Лещинский был избран королём. Часть шляхты и магнатов 5 октября на территории, занятой русскими войсками, избрала на престол Фридриха Августа (Август III). В ходе начавшихся военных действий русские войска в январе 1734 заняли Торунь, а 7 июля — Гданьск. Лещинский бежал, большинство польских магнатов перешло на сторону Августа III. Война закончилась подписанием в октябре 1735 прелиминарного, а в ноябре 1738 окончательного мира (Венский мир 1738) между Австрией и Францией, к которому присоединились в 1739 Россия, Польша и др. Франция признала польским королём Августа III.

Добавлю сюда, что в  итоге войны укрепились международные позиции русского правительства и увеличилось его влияние на Польшу. Тысячи русских солдат, оставшихся на полях сражений, на дне Балтийского моря не в счёт. Кстати, о море. Нас оно интересует в связи с задуманной темой.

**

Встреча русского и французского флотов в той войне произошла в акватории Данцига, города на Балтийском море с гаванью Вейхзельмюнде. Интересный факт: для России и Франции это была первая в истории война, когда их вооруженные силы вошли в боевое соприкосновение. Но то ли ещё будет, начиная с 1799 года, когда в Италии появится Суворов, и заканчивая входом войск Александра I в Париж весной 1814 года! А через 40 лет ещё Крым и Севастополь!  И попытка реванша за 1812 год, предпринятая батальоном французских добровольцев в составе гитлеровских войск на историческом Бородинском поле осенью 1941!

Но ради истины следует отметить, что встреча на балтийских водах русских и французских мореходов в июне 1734 года, хотя была далеко не дружественной, однако носила, в основном, характер взаимного запугивания демонстрацией кулаков издали, на безопасном расстоянии. Тем более интересен «горячий» эпизод этой встречи, который закончился более условно, чем  впечатояюще,  в нашу пользу.  Подробности ниже.

***

В центре внимания Петербурга оказался Данциг, так как  пан «король» Станислав со свитой и шляхетными сторонниками укрылся за его стенами, надеясь на помощь французского флота. Императрица Елизавета, любимая дщерь Великого Петра, зимой 1734 года послала к этому убежищу  французского ставленника  12-тысячное войско под командованием генерала Ласси.  Для штурма первоклассной крепости сил оказалось мало. В марте осаждающих усилил фельдмаршал Миних с осадными орудиями, что привело к первому  успеху – захвату предместья Шотландия.  Тогда к гавани подошла французская эскадра, высадила десантна берег. В ответ на эту угрозу Миних,  овладев фортом Зоммершанц, перерезал путь между городом-крепостью и причалами Вейхзельмюнде. Француские десантники посчитали разумным возвратиться на  транспорты и отойти подальше от опасного места.

Тогда Миних решил захватить форт Гагельсберг, но потерпел неудачу, понеся большие потери. Это, в свою очередь, взбодрило французов: на рейде вновь заполоскались на ветру вымпелы  11 кораблей. Вскоре они повторили попытку десанта, согласовав его с вылазкой сторонников Лещинского из крепости. Русские ретраншаменты были атакованы с двух сторон, но атаки десанта и защитников Данцига были отбиты. Вскоре Миних получил подкрепление саксонскими отрядами, а в начале июня  прибыл русский флот с артиллерией.  На кораблях ещё оставались выученики Петра; они готовились к новому Гренгаму,  жаждали повторить сражение при Гангуте, и этим настроением заражали новобранцев. Однако и французы, видимо, ведали о тех давних  сражениях на Балтике и не спешили  повторить участь шведов. Завидев издали андреевские флаги на мачтах, командующий флотом его величества Людовика XV приказал ставить паруса и уходить к родным берегам. Десантникам, оставшимся в гавани  Вейхзельмюнде,  крикнул с борта: «Держитесь, ребята!» (на французском языке, разумется). Те, естественно обиделись и вскоре сдали гавань Миниху.  Трусость и предательство флотских начальников произвело впечатление на защитников укрепления Мюнде, расположенного на расстоянии видимости невооружённым глазом. Они сложили оружие на следующий день. А через две недели их примеру последовал гарнизон самого Данцига. Несостоявшийся король Станислав, переодевшись в крестьянское платье, скрылся в загородных полях, а его стороннники приняли решение полюбить Августа, который стал третьим  королём Польши с этим гордым именем.

Но вернёмся к началу июня в гавань Вейхзельмюнде.  Взаимодействие двух флотов, хотя и слабое, кратковременное, всё же имело место. Вначале оно было неблагоприятным для нас: ещё в конце мая 32-пушечный фрегат «Митау», отправленный впереди русской эскадры на разведку, повстречал на пути из Кронштадта к Данцигу 4 линейных корабля французов, был пленён ими и отведен в Копенгаген.  Следовавшая за морским разведчиком эскадра адмирала Гордона насчитывала 14 линейных кораблей, 5 фрегатов, 2 бомбардирских судна и несколько транспортов с осадной артиллерией и провиантом для армии, осаждавшей Данциг. Последние благополучно достигли берега у Пиллау и разгрузились. Между тем Гордон привёл боевые корабли к   Вейхзельмюнде, однако в акватории гавани взору русских моряков, вместо ожидаемого грозного флота, открылись всего лишь три французских судна: фрегат, посыльное судно (гукор) и прам, представлявший собой плоскодонное артиллерийское судно с 20-40 пушками. Осталось загадкой, почему они не последовали за своей эскадрой. Сели на мель? Маловероятно, так как прамы применялись для плавания именно на мелководье.  Нет сведений также, оказали ли они сопротивление. Видимо, с бортов фрегата и прама пальнули для острастки, но, видя превосходство неприятеля в огневой мощи, сдались на милость победителей.

Таковым было это первое знакомство русских военных моряков с коллегами из Франции.