Период истории Юго-Восточной Европы VII - IX вв., предшествующий образованию Древнерусского государства, и в отечественной, и в зарубежной историографии часто связывается с представлением о безоговорочном господстве на этой территории Хазарского каганата [1]. Наиболее точно в своё время выразил эту мысль А.П. Новосельцев: «Главная особенность Восточной Европы - зависимость значительной части ее от такого сильного государства, как Хазария...»[2]. Эта точка зрения сейчас преобладает настолько, что находит отражение в обобщающих работах по истории средневековой Восточной Европы и Древней Руси[3], а также в школьных учебниках[4]. К ней же обращаются в своих работах и археологи, определяя этническую и политическую принадлежность памятников салтово-маяцкой культуры Юго-Восточной Европы[5].

Однако проблема размеров Хазарского каганата не один раз была предметом дискуссий историков. Мнения варьировались от огромной территории, включающей Заволжье и Среднее Поднепровье[6], до скромных земель в низовья Волги и Предкавказье, доходивших в западном направлении едва до низовий Дона[7].

И действительно, вопрос весьма запутан. Во-первых, атрибуция каких-либо археологических памятников базируется на письменных источниках, без которых она просто невозможна. А письменные источники о владениях Хазарии имеют ряд особенностей. Достаточно четко границы этого потестарного образования очерчены только в одном документе – в так называемой Еврейско-хазарской переписке Х в., точнее, в письме хазарского царя Иосифа испанскому еврею Хасдаи ибн Шафруту. Письмо существует в краткой и пространной редакциях, причем пространная считается восходящей к более древнему протографу. Однако и та, и другая версия письма излагают реальное послание царя со значительными искажениями и изменениями, внесёнными переписчиками. Остальные источники, в основном арабские и византийские, отличаются фрагментарностью и «многослойностью», то есть наличием в источнике нескольких разновременных пластов.

Ниже будут рассмотрены, прежде всего, те письменные памятники, в которых идет речь непосредственно о территории Хазарского каганата в IX – 1-й пол. X века – той эпохе, в начале которой он вступил в зенит могущества, а в конце уже был изрядно истерзан печенежской кочевой волной. В историографии преобладает подход к территории каганата как к некоей неизменной на протяжении почти трехсот лет величине. Однако, граница – категория историческая, изменяемая во времени и пространстве, и тем более граница раннего государства или потестарного образования поздней первобытности, имеющего кочевую основу. В пространной редакции письма Иосифа список хазарских владений начинается с народов, живущих к северу от устья Волги, где находилась хазарская столица: «У (этой) реки (Итиль. - Е.Г.) расположены многочисленные народы... Вот их имена: Бур.т.с, Бул.г.р, С.вар, Арису, Ц.р.мис, В.н.н.тит, С.в.р, С.л.виюн. Каждый народ не поддается (точному) расследованию и им нет числа. Все они мне служат и платят дань». В краткой редакции, более поздней, но сохранившей ряд сведений, опущенных или искажённых в пространном варианте, вместо названий племен упоминаются «девять народов, которые не поддаются точному распознанию и которым нет числа»[8]. (Древнееврейская и арабская письменность фиксируют только согласные и долгие гласные звуки; краткие гласные изображаются,  в виде надстрочных и подстрочных огласовок, только в редких случаях. Огласовки в древних текстах, как правило, не ставились, и в русской транслитерации такие предполагаемые местонахождения кратких гласных обозначаются в виде точки, реже - дефиса).

А.П. Новосельцев, вслед за семитологом XIX в. А.Я. Гаркави[9], сопоставил это сообщение с указанием Константина Багрянородного на девять «климатов» Хазарии, прилегающих к Алании. Из этого исследователь делает вывод о том, что перечисленные Иосифом народы находились на запад от Волги[10]. Основой для такого сравнения является число «девять». Однако все данные византийского императора говорят в пользу классического расположения «климатов» в Восточном Крыму и в Среднем и Нижнем Прикубанье[11]. В книге 11 Константин сообщает о постоянных нападениях, которые совершали аланы на хазар при переходах их к Саркелу, Климатам и к Херсону. Из этого сообщения следует, во-первых, что «климаты» находились в Крыму или в Восточном Приазовье, а во-вторых - что между Хазарией и ее приазовско-крымскими владениями находились независимые аланские племена. Севернее же и западнее, где помещает «климаты» А.П. Новосельцев, жили, по мнению Порфирогенета, черные булгары и печенеги[12]. В то же время последний царь Хазарии прямо указывает на расположение даннических племен - по реке Итиль, а не западнее ее. Буртасы (бур.т.с), булгары (бул.г.р), савиры (с.вар), арису (эрзя?[13]), черемисы (ц.р.мис) - народы, локализуемые именно в Поволжье.

Под последними тремя народами обычно понимаются восточнославянские племена[14], что вроде бы подтверждается известным сообщением Повести временных лет о полянах, северянах и вятичах, плативших дань хазарам[15]. Однако Иосиф считает истоки Итиля обращенными к востоку на протяжении 4-х месяцев пути[16]. Это традиционно для арабо-персидской географической традиции X-XII веков, в которой за основное русло верхнего Итиля принимали реку Каму, причем истоки Итиля искали далеко на востоке: в земле киргизов между гузами и кимаками, в «северных горах» где-то на севере Алтая[17] и т.п. Подтверждается это представление Иосифа и указанием на то, что потом «граница поворачивает по пути к Хуварезму». Реки средневековых источников – это всегда торговые магистрали, а не реальные русла, идущие строго от истока к устью. Археологические материалы - скопления монетных кладов и предметов импорта подтверждают, что по Каме в 1-й пол. IX в. велась оживленная торговля[18]. Итиль формировался в представлении ранних ученых Халифата как торговый путь из Каспия в Прикамье и остался таковым после того, как стали поступать сведения о западном ответвлении пути – на Балтику.

Соответствует ли этой логике перечисление народов предполагаемого бассейна Итиля? Иосиф начинает его от устья Волги и ведет от наиболее близких к Хазарии (буртасов) до самых отдаленных, коими оказываются с.л.виюн. Из других источников известно, что в конце IX - начале Х века буртасы, булгары и сувары булгарского Поволжья платили хазарам дань. При этом, согласно арабо-персидским данным, буртасы жили в 15 днях пути от хазар, то есть в районе Саратовского Поволжья, и были ближайшими соседями булгар[19].

Арису и ц.р.мис впервые упоминаются именно в письме Иосифа. Не подлежит сомнению отождествление ц.р.мис с черемисами древнерусских памятников – этносом, который формировался в I тыс. в Волго-Вятском междуречье[20]. Если под арису понимать эрзю, то этот этнос обычно локализуется в Волго-Окско-Сурском междуречье[21]. Кажется, что в этом случае Иосиф уже перечисляет народы реального бассейна Средней и Верхней Волги, а не того Итиля, который сам описал чуть выше. Но, по археологическим данным, финно-угорские племена Волго-Окского междуречья составляли одну этнокультурную область с племенами Западного Приуралья, имели связи с Волжской Болгарией, которые особенно упрочились во 2-й пол. IX – 1-й пол. Х века, и некоторые анклавы действительно располагались в пределах этого потестарного образования, восточнее и южнее его (волны миграций традиционно проходили через Саратовское Поволжье)[22].

Некоторые данные археологии помогут датировать информацию в письме Иосифа, если речь идет об анклавах в Среднем Поволжье и Приуралье. Согласно исследованиям Е.П. Казакова, в VIII-IX веках памятники финно-угров отсутствовали на Средней Волге; первые их следы датируются концом IX в., а к середине Х в., то есть во времена Иосифа, начинается переселение окских финнов в Булгарию[23]. Только ни о какой зависимости эрзи и черемисов от хазар в этот период речи быть не может.

Территории восточнославянских племен располагались на запад от русла этого Итиля. Сопоставление в.н.н.тит с названием города славян В.нтит (варианты: В.бнит, Ва.и. и т.д.) в арабо-персидских источниках, а этих этнонима и топонима вместе – со славянским племенным союзом вятичей - лишь весьма спорная гипотеза[24]. Тем более что этот город в сочинениях «традиции ал-Джайхани» арабо-персидской географии называется пограничным с землями печенегов (Ибн Русте), мадьяр (Гардизи) или «некоторых из русов» (Худуд ал-алам), но никак не на восток от Волги рядом с эрзей и черемисами[25].

Если следовать логике источника, в.н.н.тит следует искать среди тюркского и угорского населения Поволжья и Приуралья. А.Я. Гаркави в свое время предлагал сопоставить этот этноним с вотяками (удмуртами), но потом отказался от этой версии, сочтя вятичей – «вентичей» фонетически более подходящей аналогией[26]. Конечно, самоназвание удмуртов одо весьма далеко от этнонима в письме Иосифа. Но и вятичи не намного ближе, поскольку в Х в. явно располагались на запад и северо-запад как от Итиля царя Иосифа, так и от русла Волги. Более того, есть основания полагать, что хазарам были подчинены не вятичи, а носители боршевской археологической культуры – «донские славяне». После смешения их с вятичами в конце Х – начале XI вв. историческая память «перенесла» давние события на весь новый племенной союз (первые летописные записи появились спустя десятилетия после этих событий). Кроме того, никак нельзя объяснить присутствие подряд двух букв нун в этнониме в.н.н.тит в случае, если это вятичи. Как в арабском, так и в древнееврейском письме наличие двух подряд одинаковых согласных означает не удвоение, а напротив, присутствие между этими согласными краткой гласной.

Более перспективным представляется сопоставление в.н.н.тит с народом в.н.н.т.р, тем более что такая конъектура возможна с точки зрения графики. Упоминание этого этноса имеется в начале письма Иосифа: он рассказывает об изгнании хазарами из страны, которую хазары занимали в Х в., народа в.н.н.т.р, который бежал на реку Дуна[27]. Это бесспорно унногундуры (оногуры)[28], племенной союз которых входил в Великую Булгарию. После распада Великой Булгарии хазары завоевали Восточное Причерноморье и заставили платить дань оставшуюся там орду Батбаяна. В эту орду и входили оногуры, которых знает как обитателей Восточного Приазовья «Космография» Равеннского Анонима кон. VII в.[29] Арабский средневековый хронист ал-Куфи, описывая события 1-й пол. VIII в., упоминает землю ал-в.н.н.д.р где-то в Северо-Восточном Причерноморье[30]. Конец же VIII в. знаменуется масштабной миграцией племен Юго-Восточной Европы в Среднее Поволжье[31]. Среди мигрантов на Среднюю Волгу были и оногуры – в.н.н.д.р. Этот этнос упоминает в Среднем Поволжье «Худуд ал-алам», правда, в несколько другом «окружении», чем царь Иосиф (на восток от них располагаются буртасы, на юг – хазары, на север – мадьяры)[32].

Далее в письме Иосифа следует этнос с.в.р, который А.П. Новосельцев, в отличие от сторонников «славянской» версии, считал не северянами, а вариантом савир-сувар[33]. Обычно согласиться с этой трактовкой мешает тот факт, что этноним встречается в перечне дважды и в разных написаниях: с.вар и с.в.р. Однако объяснение этому находится в событиях начала Х в., которые упоминает Ибн Фадлан. В результате межплеменных противоречий этнос сувар разделился на две части, одна из которых осталась в подчинении Алмуша, главы Волжской Булгарии, впоследствии приняла ислам и ассимилировалась булгарами, а вторая откочевала на западный берег Волги и составила основу этноса чувашей[34]. Таким образом, группа этносов, открывающая список «данников» царя Иосифа, расположена в пределах бассейна Волги, причем семь из них (кроме буртасов) весьма компактно помещаются на берегах Средней Волги. Далее следует народ с.л.виюн, за которым «граница поворачивает по пути к Хуварезму».

В отношении племени с.л.виюн, которое считается «несомненно, той частью славян, которая и согласно ПВЛ платила дань хазарам»[35], «всей совокупностью славянских данников, включая радимичей и полян»[36], не все так ясно, даже если предположить тождество с.л.виюн и славян. В письме Иосифа этот народ безусловно локализуется в Среднем Поволжье. Предположить, что описание заканчивается вятичами или донскими славянами, невозможно, так как ближайшие их поселения находились на расстоянии в 300-500 км от Средней Волги по прямой, то есть через знаменитые вятические леса. И даже если пройти этот путь, нельзя повернуть от р. Воронеж или Верхней Оки прямо к Хорезму.

Но если это Среднее Поволжье, то к какому периоду относятся сведения хазарского правителя? Этноним с.л.виюн давно однозначно рассматривается востоковедами как арабизм[37]. Но источник его определить не удается. Общепринятое наименование славян в арабо-персидской литературе средневековья – ас-сакалиба[38]. Единственной аналогией этнониму Иосифа может быть ас-Салавийа – название одного из «видов» русов географами школы ал-Балхи[39]. Но книжное заимствование в данном случае исключается. Передача этнонимов в источниках разная, и различия не могут быть объяснены текстологически. Устное заимствование от арабских купцов тоже сомнительно: Иосиф знает жителей Поволжья лучше арабов, упоминает этнонимы и специфику, которая в Халифате не была известна. Поэтому с.л.виюн не арабское заимствование, а скорее эндоэтноним, непосредственно перенятый от одного из народов Поволжья.

Многолетние исследования Среднего Поволжья показали, что в V-VII вв. там существовала именьковская археологическая культура, носители которой были славянами[40]. В кон. VII в. большая часть именьковцев покинула Поволжье, но некоторые остались, влились в состав населения Волжской Булгарии и были ассимилированы[41]. Уровень материальной культуры именьковцев был выше, чем славян Поднепровья. При этом роль славян-именьковцев в оседании булгар, освоении ими земледелия была огромной[42].

Существует немало арабских источников об ас-сакалиба, которые можно связать только с бассейном Волги. «Рекой ас-сакалиба» («Славянской рекой») называют нижнее течение Волги Ибн Хордадбех и ал-Куфи, Бал‘ами и ал-Балазури упоминают ас-сакалиба в связи с походами Марвана в 1-й пол. VIII в. в земли, расположенные «за страной хазар»[43]. Причем в этих походах арабами было пленено множество ас-сакалиба, которые потом расселены в крепостях по северной границе Халифата[44]. Эти подробности свидетельствуют о существовании реальных ас-сакалиба на Волге еще в 1-й пол. VIII столетия.

В пользу того, что под «Славянской рекой» и в хрониках походов Марвана, и в труде Ибн Хордадбеха понималась Волга или ее часть, свидетельствует именование Алмуша, правителя Волжской Булгарии начала Х в., малик ас-сакалиба на протяжении всей «Записки» Ибн Фадлана. Поскольку Ибн Фадлан лично посещал Поволжье в составе посольства 921–922 гг., сомневаться в достоверности сведений не приходится. Справедливо замечено, что малик ас-сакалиба является титулом, а ас-сакалиба как этнос в «Записке» фактически не присутствуют[45]. Тогда этот титул был уже воспоминанием о значительной роли славян-именьковцев в этом регионе. Иосиф упомянул с.л.виюн по соображениям широкой известности его как народа Поволжья, а также в связи с сохранением титула малик ас-сакалиба правителем Волжской Булгарии, который был известен и за пределами региона, в том числе на территориях, подвластных арабам (Хасдаи ибн Шафрут, адресат письма Иосифа, проживал в ал-Андалус – арабской Испании). Письмо царя Иосифа показывает, что сохранилась и форма эндоэтнонима – славяне (с.л.виюн). С.л.виюн в письме – это последний народ в поволжско-приуральской части, после чего «граница поворачивает по пути к Хуварезму, (доходя) до Г.р.гана».

Если сопоставить данные письма с современной картой, маршрут Иосифа должен был пролегать по средневековому Итилю – реальным рекам Волге и Каме, после чего поворачивал на юг по р. Белой. При этом список и расположение народов объясняется ситуацией, современной Иосифу. Нереально в нем только одно – то, что эти народы в середине Х в. были подвластны хазарам. Все перечисленные этносы так или иначе связаны с Волжской Булгарией, в это время безусловно независимой от Хазарии, но ранее, на рубеже IX-X вв. платившей хазарам дань. После этого булгарский лидер принял ислам и вступил под покровительство Халифата, булгары утвердили независимость от хазар собственной чеканкой монет.

Естественно, в арабских землях имелась информация о делах в Среднем Поволжье, и прежде всего из мусульманских булгарских источников. Хасдаи ибн Шафрут был не просто любознательным иудеем, а министром финансов омейядского халифа в Испании Абд ар-Рахмана III. О Волжской Булгарии он знал и, вероятно, представлял ее огромной страной, простирающейся от крайних пределов севера до Черного моря. По крайней мере, об этом свидетельствует маршрут до Хазарии, указанный в письме Хасдаи, - через страны венгров, русов и булгар[46]. Иосиф же с помощью северного списка пытается предложить свою версию событий в Среднем Поволжье высокому арабскому чиновнику, а через него – и халифу. В этой версии булгары, а также подвластные им и соседние племена, лишь данники могущественной Хазарии.

Далее граница Хазарии, по словам Иосифа, поворачивала по пути к Хорезму, доходя до Гургана – области на юго-востоке Каспийского моря. В этом направлении на берегу моря на протяжении одного месяца пути жили народы, также платившие хазарам дань. Расстояние, указанное Иосифом, охватывает почти весь восточный берег Каспия, однако он не упоминает названия ни одного племени, обитавшего в этих землях. Это неудивительно: к востоку от Каспия (за исключением Прикаспийской низменности) располагаются пустынные территории, на которых никто постоянно не жил, да и кочевники появлялись редко. Если же они появлялись, то во времена Иосифа без проблем преодолевали не только закаспийские пустыни, но и территории от Волги до Дона, останавливались там на зимовку, кормясь за счет нападений на хазар[47]. Иосиф приписывает этот район к своему владению, рассчитывая на то, что в далекой Испании эти геофизические особенности неизвестны.

Далее Иосиф изменяет направление и оказывается на западном берегу Каспийского моря: «А еще на южной стороне – С.м.н.д.р в конце (страны) Т.д.лу, пока (граница) не поворачивает к «Воротам», то есть Баб ал-Абвабу, а он расположен на берегу моря». Из текста неясно, являются ли города Самандар и Дербент хазарскими или первыми пунктами чужих территорий. Оба города хорошо известны по мусульманским источникам (в особенности это касается Дербента). И эти источники свидетельствуют, что Дербент и Самандар никогда подолгу не принадлежали хазарам, а со 2-й пол. VIII в., по окончании арабо-хазарских войн, более не становились хазарскими. Согласно Ибн Хордадбеху, на сер. IX в. хазары владели землями к северу от Самандара, а городами хазар считаются Хамлидж, Баланджар и ал-Байда[48]. Т.д.лу – название страны, в конце которой находится Самандар, - в других источниках не встречается и точной идентификации не поддается. Но сам город весьма точно локализуется в Терско-Сулакском междуречье[49]. Таким образом, Иосиф утверждает, что ему принадлежит вся прикаспийская низменность вплоть до Дербента, однако не перечисляет, какие этносы проживают в этом благодатном густонаселенном крае. В то же время его современник ал-Масуди рассказывает о землях между Самандаром и Бал ал-Абвабом очень подробно, помещая там совершенно независимые и никогда не принадлежавшие хазарам страну ас-Сарир, царство Джидан (Хайтак), общины арабов, появившиеся там после кавказских войн Халифата. Известно, что коалиция во главе с ас-Сариром в этот период успешно воевала с хазарами[50].

После этого сомнительного экскурса Иосиф предлагает читателю переместиться западнее: «Оттуда граница поворачивает к горам. Азур, в конце (страны) Б.г.да, С.риди, Китун, Ар.ку, Шаула, С.г.с.р.т, Ал-бус.р, Ухус.р, Киарус.р, Циг.л.г, Зуних, расположенные на очень высоких горах, все аланы до границы Аф.кана, все живущие в стране Каса и все (племена) Киял, Т.к.т, Г.бул, до границы моря Кустандины, на протяжении двух месяцев пути, все платят мне дань». Первая часть топонимов, распложенных  «на очень высоких горах», в основном достоверно не локализована. Это связано с этнолингвистической пестротой Северного Кавказа, где и сейчас многие селения имеют несколько названий. Из этой группы почти несомненно лишь отождествление Зуних – Гумик (княжество в горном Дагестане с центром в совр. Кумухе, образовавшееся в IX в.).

Далее действительно простиралось царство алан, занимавшее все Центральное Предкавказье («до границы Аф.кана», то есть до абхазов). Во времена Иосифа Алания была сильным объединением, враждебным хазарам[51]. Но и ранее причислять алан к вассалам каганата не стоит. Ни один источник, кроме царя Иосифа, не знает о подчинении алан хазарам. Судя по сохранившимся данным, отношения этих соседей переживали разные этапы, но и в период арабо-хазарских войн, и позже аланы и хазары выступали как равноправные союзы, проводившие самостоятельную политику.

Что касается касогов («страна Каса»), то во времена Иосифа они в какой-то форме зависели от алан (фразу ал-Масуди об отношениях алан и касогов можно перевести по-разному: «аланы более мощны, чем касоги» или «аланы господствуют над этим народом»). Другой современник Иосифа, византийский император Константин Багрянородный, упомянув «Касахию» лишь в одной главе, не упоминает о ее подчинении кому-либо, но помещает вместе с Зихией, Аланией и Абасгией[52]. Этнонимы киял, т.к.т, г.бул, к сожалению, не поддаются идентификации.

Далее Иосиф перечисляет уже не народы, а местности: «С западной стороны – Ш.р.кил, С.м.к.р.ц, К.р.ц, Суграй, Алус, Л.м.б.т, Б.р.т.нит, Алубиха, Кут, Манк.т, Бурк, Ал.ма, Г.рузи. Эти (местности) расположены на берегу моря Кустандины, к западной (его) стороне». Если ранее описание практически не прерывалось (за исключением естественной преграды – Каспийского моря), то здесь делается резкий, на 600 км, переход на север: первой названа крепость Саркел, находившаяся в районе современного Цимлянского водохранилища. После Саркела Иосиф спускается более чем на 400 км по Дону, не упоминая ни одного «владения». Следующим пунктом становится С.м.к.р.ц, в котором видят Таматарху византийских источников или «верхний город» Керчи, потом Керчь – и с северо-востока на юго-запад перечисляются в большинстве своем хорошо известные по другим источникам крепости побережья Крыма. Хазарское присутствие на восточном и частично южном берегах полуострова безусловно подтверждается археологическими и письменными источниками. Упомянутые выше «девять Климатов» Хазарии у Константина Багрянородного нужно связывать именно с перечисленными Иосифом топонимами. Но, по верному замечанию А.В. Гадло, «перечень городов Крыма – самое сомнительное место в источнике»[53]. Фрагмент производит впечатление глоссы. И, прежде всего, потому, что нарушается логика повествования – и пространственная, и предметная (ранее речь шла о народах (кроме Дербента и Самандара), в этом отрывке – о крепостях).

Далее принципы рассказа восстанавливаются, и Иосиф вновь возвращается на север к реке Ва.г.з, около которой кочуют печенеги (б.ц.ра): «Оттуда граница поворачивает по направлению к северной стороне, (к стране) по имени б.ц.ра. Они расположены у реки по имени Ва.г.з. Они живут в открытых местностях, которые не имеют стен. Они кочуют и располагаются в степи, пока не доходят до границы (области) Х.г.риим (венгров. – Е.Г.). Они многочисленны, как песок, который на берегу моря во множестве. Все они служат (мне) и платят мне дань. Место расположения их и место жительства их простирается на протяжении четырех месяцев пути». Описание печенегов «многочисленными как песок», достигающими границ венгров, безусловно относится к Х в., когда печенеги уже окончательно вытеснили мадьяр из Северного Причерноморья. В гидрониме Вар.г.з даже можно узнать печенежское название Днепра – Варух, упомянутое Константином Багрянородным[54]. В это время печенеги представляли в Восточной Европе внушительную силу и дань хазарам, естественно, не платили. Ранее история сталкивала печенегов и хазар (операция гузов по изгнанию печенегов из Заволжья прошла при активной хазарской поддержке). Персидский аноним «Пределы мира» упоминает даже «хазарских печенегов», из страны которых происходит большинство рабов, поставляемых хазарами на международный рынок (информация датируется IX в.)[55]. Но к середине Х в. это отношения не имеет.

В целом, список Иосифа отличается одной большой странностью. В хазарские данники «записаны» многие народы и земли, никогда не испытавшие зависимость от хазар (аланы, касоги, ас-Сарир и т.д.). Но в то же время этнические группы, многие годы бесспорно находившиеся под властью Хазарии, совсем не упомянуты. Это приазовские булгары, восточнославянские племена, крымские готы. Такое несоответствие можно объяснить только конъюнктурными целями автора письма. С некоторыми из мнимых «данников» – Булгарией и ас-Сариром – Хазария находилась в конфликте, что имело международную огласку (ситуация вокруг посольства Ибн Фадлана). Эти объединения поддерживались Халифатом Аббасидов. В середине Х в. Багдадский халифат переживал не лучшие времена – властью завладели горцы-наемники, в стране царила смута, а владетели окраинных провинций провозглашали свою самостоятельность[56]. Такими были и испанские Омейяды, которым служил адресат Иосифа Хасдаи ибн Шафрут. Не исключено, что Иосиф надеялся заполучить халифа Абд ар-Рахмана в союзники и своим списком хотел снять вопросы, которые у того могли возникнуть после ознакомления с другими источниками.

Кроме этого, в письме Иосифа указаны границы «его страны», то есть собственно Хазарии. В краткой редакции письма о пределах страны царя Иосифа сообщается дважды и по-разному. С одной стороны, Иосиф пишет, что живет у большой реки и в его владении находятся три значительных населенных места[57]: одно размером 50х50 фарсахов (включая административный центр), второе – 8х8 фарсахов (также административный центр и округа) и 3х3 фарсаха. Последняя область – это Итиль, где проживает сам хазарский владыка. Из Итиля начинается летний маршрут царя и его приближенных, простирающийся на 20 фарсахов до реки В.р.шан/ В.д.шан и далее «вокруг страны». Это описание Иосиф заключает словами: «Таковы размеры нашей страны»[58]. После этого Иосиф пишет, что Хазария простирается: в восточную сторону (от Итиля) на 20 фарсахов, т.е. около 120 км – до Каспийского моря, в южную – на 30 фарсахов (180 км), в западную сторону на 40 фарсахов, т.е. около 240 км, и в северную – 30 фарсахов. Пространная редакция, восходящая к более древнему протографу[59], оценивает западные и северные пределы скромнее – 30 и 20 фарсахов соответственно, причем границей с запада является река Бузан, а с севера – р. Бузан и «склон» р. Итиль. Границей Хазарии с юга названа река Уг.ру[60]. В пространной редакции, кроме того, в числе пограничных пунктов с запада называется Ш.р.кил, т.е. Саркел. Важно, что эти данные не противоречат рассказу о трех областях Хазарии, а подтверждают их в части совокупных размеров страны без «данников».

Эти координаты вызывали множество интерпретаций. По ним все еще пытаются найти местоположение столицы Хазарского каганата. Очевидно, однако, что любые попытки определить рубежи страны царя Иосифа, исходя из стандартных 6 км в фарсахе Х в., обречены на поражение. Отсчет должен вестись из Итиля, расположенного на Нижней Волге, но из любой точки этой водной артерии невозможно придти к результатам, описанным в Краткой и Пространной редакциях. Прежде всего это касается р. Уг.ру в 30 фарсахах к югу от Итиля. Единственным «кандидатом» является отмеченная еще П.К. Коковцовым р. Кума. Но если принять эту версию, хазарскую столицу придется «сдвинуть» вплотную к побережью Каспийского моря, а упомянутые реки на севере и западе отождествить будет невозможно – ближайшие из подходящих по описанию находятся минимум в два раза дальше. Если же предположить, исходя из упоминания р. Бузан и «склона» Волги, что Бузан является Доном, а северная граница проходит в районе современного Волго-Донского канала, тогда явно неверными оказываются данные о южных пределах. Единственный возможный исход из этих противоречий – иные значения фарсаха, которые должны колебаться в зависимости от рельефа местности. Фарсах – это мера пути, а не длины, и 5,5 – 6 км – расчет по Иранскому плоскогорью. В условиях Юго-Восточной Европы, а точнее – Прикаспийской низменности, цифры могут быть раза в полтора больше. Точному решению эта задача не подлежит, пока не будет найден г. Итиль. Но в любом случае страна царя Иосифа – это весьма небольшая территория, практически целиком вписанная в западную часть Прикаспийской низменности и, возможно, захватывающая Ергени. Западным форпостом этой страны был Саркел.

Такова территория Хазарского государства по данным еврейско-хазарских источников. С.А. Плетнева согласуется с такими границами, но относит их ко «времени упадка Хазарии», Х в. (то есть аутентично переписке)[61]. К тому же периоду она относит и информацию арабо-персидских источников. Однако в так называемой традиции ал-Джайхани, сведения которой относятся к IX в. – времени расцвета Хазарии, каганат локализуется примерно в тех же пределах, что указаны Иосифом. Между страной печенегов и хазарами 10 дней пути без проторенной дороги, «по звездам». Страна хазар – открытая, протяженная область, которая с одной стороны соприкасается с огромной горой, тянущейся до Тифлиса. На краю этой горы живут два тюркских народа – тулас и л.в ‘ар[62]. В стране хазар много пахотных полей и фруктовых садов – изобилие (природных) богатств. У них много мёда, и оттуда поставляется хороший воск[63]. Это описание соответствует реалиям Прикаспийской низменности на территории современного Дагестана.

В анонимном сочинении «Худуд ал-алам», сведения которого о Северной Евразии относятся в основном к IX веку, границы Хазарии обозначены так: «На восток от нее - стена, тянущаяся между горой и морем, и наконец море и некоторая часть реки Итиль; на юг Сарир, на запад горы, на север б.радас и н.нд.р». Западными соседями хазар здесь являются хазарские печенеги. О существовании Саркела, пограничного города на западе Хазарии, персидский аноним ничего не говорит. Смутные представления о наличии каких-то хазарских земель у Черного моря имеются во введении к «Худуд», в котором на север от моря Гурз (Черного моря) упоминаются, с востока на запад, печенеги, хазары, народ м.рват, внутренние булгары и славяне. Восточная граница каганата начинается от крепостной стены Дербента, т.к. в источнике, которым пользовался автор «Худуд», Самандар был отнесен к хазарским городам[64].

Далее она шла вдоль моря и «некоторой части» р. Итиль. Таким образом, аноним располагает собственно Хазарию полностью западнее Волги. Локализация царства Сарир в западном Дагестане уже давно установлена и принимается современными исследователями[65]. Народ б.рдасов (часть буртасов) и в.н.нд.р (н.нд.р) автор «Худуд» располагал на запад от Волги, причем б.рдасы являлись восточными соседями в.н.нд.р[66].

Хазарских печенегов автор «Худуд» располагает на запад от хазар. Упоминание этой этнической группы стало для некоторых исследователей основанием для предположения, что аноним пользовался неким несохранившимся, написанным около сер. Х в., источником о печенегах в Восточной Европе. Это сомнительно, потому что хазарские печенеги в «Худуд» находятся в очевидной взаимосвязи с тюркскими печенегами, которые, как упоминается в этом произведении, жили в Заволжье. В пользу того, что хазарские печенеги изначально относятся не к Х в., свидетельствует и содержание раздела о них, где они являются вассалами хазар (хазарскими печенегами комплектуются в основном партии рабов, которые хазары поставляли в страны ислама[67]), чего нельзя сказать о волне печенегов Х в., фактически уничтожившей Хазарию. Есть и археологические материалы в пользу присутствия некоей группы печенегов на территории Хазарии во 2-й пол. VIII - IX веках. К этому периоду относятся характерные погребения в Северо-Западном Прикаспии. Это основные подкурганные захоронения в могилах с подбоями и простых ямах. Погребенные лежат вытянуто на спине, головами на запад, юго-запад, северо-запад, север, редко на восток. В могилах встречаются части и шкуры коней, загробная пища, с сосудом у головы погребенного. Для погребений характерен  богатый инвентарь. Черепа некоторых погребенных деформированы. Все эти признаки являются этномаркирующими для печенегов, что признают авторы раскопок[68]. Таким образом, из арабо-персидских описаний, восходящих к IX в., следует, что Хазария не выходила за пределы Предкавказья и низовий Волги. В этом случае горы, которые упоминает «Худуд ал-алам» на запад от хазар, - это Ергени.

В тех же источниках упоминаются и зависимые от Хазарии народы: буртасы и хазарские печенеги. (Плохо представлявшие Северо-Западное Причерноморье и Приазовье географы школы ал-Джайхани не знали о хазарских владениях в этом регионе.) Буртасы оставались данниками хазар и до сер. Х в. – об этом сообщает ал-Масуди[69].

О других землях, подчиненных хазарам, известно очень мало. Только из «Записки» Ибн Фадлана мы узнаем, что хазарам некоторое время на рубеже IX-X вв. платили дань волжские булгары. Отсутствие упоминаний об этом в других источниках является косвенным свидетельством, что зависимость эта была недолгой. Подтверждение этого предположения есть и в самой «Записке». Правитель Булгарии Алмуш сообщает Ибн Фадлану о намерении построить крепость, которая защитила бы его от иудеев (то есть хазарского правительства), поработивших его. Из этого следует, что булгары Поволжья попали под власть хазар именно в правление Алмуша, при котором и освободились от нее. Ал-Масуди, например, уже не знает о зависимости булгар от Хазарии[70].

Из сочинения Константина Багрянородного и венгерских народных преданий известно, что несколько лет во 2-й четв. IX в., в период кочевания в Северо-Восточном Причерноморье, союзниками-вассалами хазар были мадьяры[71].

Обращает на себя внимание и тот поразительный, на первый взгляд, факт, что нигде в иностранных письменных памятниках не упоминается о зависимости от хазар славян Юго-Восточной Европы, о чем определенно и настойчиво свидетельствует ПВЛ не только в «этнографическом введении», но и в датированной части – в повествовании о Х в.[72] Это тема отдельного исследования, но по аналогии с волжскими булгарами можно предположить, что зависимость длительной не была.

Что касается хазарских владений в Крыму и Приазовье, то осведомленность в вопросе проявляют византийские современники. Борьба за Таврику между Хазарией и Византией была основным содержанием истории этого полуострова в VIII - нач. Х вв. Однако, кроме крымских владений, Феофан Исповедник и патриарх Никифор упоминают лишь приазовских булгар как хазарских данников. А Константин Багрянородный в середине Х в. сообщает о враждебности «черных булгар» к хазарам[73].

Источники не позволяют говорить о господстве хазар на берегах Черного моря. Известно, что, начиная с 830-х гг., хазары стали терять позиции в Северном Причерноморье и Крыму, а Византия, напротив, восстанавливала утраченное в течение затяжного внутреннего кризиса. В частности, к Византии отошла Крымская Готия, которой хазары владели не менее полувека, а по мнению некоторых исследователей – и все крымские земли Хазарии, о чем свидетельствует образование новой фемы «Климаты» на территории Крыма. Более того, именно в этот период на Черном море появляется новая значительная сила – русы, которые, владея искусством мореплавания, стали для византийцев не менее существенной проблемой, чем хазары[74]. Да и в VIII – начале IX в. владения хазар в Северном Причерноморье нельзя назвать масштабными. Даже в пространной редакции письма хазарского царя Иосифа указано только юго-восточное побережье Крыма и, возможно, поселения на Таманском полуострове. Византийские источники дают гораздо менее четкую картину, представляя хазар как влиятельную силу в регионе, однако не указывают четкие границы хазарских территорий. Археологи же подчеркивают скупость материальных следов присутствия хазар в данном регионе[75].

Вполне определенно и постоянно во всех источниках 2-й пол. IX – сер. X вв., и византийских, и восточных, говорится о контроле хазар над торговым путем из Черного моря в Каспийское, пограничным пунктом на котором была крепость Саркел, видимо, во многом для обеспечения этого контроля и построенная[76].

Таким образом, и территория собственно Хазарии, и перечень подвластных ей племен IX-X вв. предстает в динамике и при этом такой, что информативный, на первый взгляд, источник по проблеме, письмо царя Иосифа, может быть задействован только частично. Иосиф действительно сильно преувеличил размеры своих владений, но не путем механического перечисления племен, которые в давние времена платили дань Хазарии. Список этносов, стран и городов не переписан из более древних рукописей, а составлен в Х в., соответствует этногеографическим реалиям того времени и рассчитан на восприятие просвещенного и влиятельного современника, проживающего, однако, в отдаленной стране. Поэтому вряд ли корректно брать за основу письмо Иосифа при реконструкции земель, плативших дань хазарам. Это может привести лишь к противоречиям с другими источниками и искажению исторических реалий. Иные источники определенно и постоянно свидетельствуют лишь об одном даннике Хазарии – этносе буртасов. Остальные, такие как волжские булгары, хазарские печенеги, мадьяры и, возможно, славяне, находились в состоянии данничества непродолжительный период, поэтому сведения об их зависимости единичны и не находят подтверждений в других источниках. Что касается территории собственно Хазарии, то ее максимальные размеры в IX – 1-й пол. X вв. – степная полоса от Прикаспийской низменности на востоке до Приазовья и Восточного Крыма на западе, от Предкавказья на юге (не включая горные владения алан и ас-Сарир) до Волго-Донского междуречья на севере. «Ядром» же хазарских земель в представлениях современников являлась Прикаспийская низменность к западу и юго-западу от устья Волги.