По окончании Великого переселения народов, знаменовавшегося крушением Римской империи и образованием на ее обломках варварских государств, столь прочные ранее связи восточноевропейской степи и Западной Европы были разорваны. Какие-то контакты сохранялись, но имели уже спорадический характер. В западноевропейских источниках раннего средневековья информации об этом регионе очень мало, и она почти не поддается интерпретации. Общепризнанно, что гораздо более подробные сведения сохранились в арабской географической традиции. По территориям, занятым Халифатом, издревле проходили важнейшие торговые пути раннего средневековья; в первую очередь, под контроль арабов попала значительная часть Великого шелкового пути до Закавказья. Арабским купцам была необходима конкретная информация о странах и племенах, ставших их основными торговыми партнерами. Кроме того, арабы постепенно воспринимали достижения культуры и науки других народов, прежде всего Сасанидского Ирана, Индии, греков. Эти два обстоятельства и определили пути развития арабской астрономии, истории и географии. Естественно, что благодаря этому арабская географическая литература содержит огромные пласты разновременной информации.

Это касается также этносов и земель, находившихся в удалении от главных торговых магистралей или на периферийных путях, куда арабские торговцы попадали редко. К таким территориям относилась и Юго-Восточная Европа. Эти регионы были знакомы ученым, с одной стороны, по древним, прежде всего античным сочинениям, с другой – по изрядно приукрашенным пересказам впечатлений редких путешественников. Даже с развитием торговых отношений с отдаленными районами старые сведения оставались в сочинениях ученых: это одна из особенностей средневековой литературы в целом. Изменение исторических реалий влекло за собой не замену устаревших данных, а лишь наслоение на них новых. Дело в том, что средневековые ученые были убеждены в ограниченности человеческого знания. Поэтому автор видел своей задачей собрать как можно больше сведений по какой-либо проблеме, а суждение об их подлинности уже считалось прерогативой Всевышнего. Такова основная черта любого средневекового труда. Примерная датировка различных фрагментов о Юго-Восточной Европе в сочинениях арабских авторов возможна только исходя из сопоставления текста с этнокультурной археологической картой, а также с данными других письменных памятников. Именно с позиций комплексного подхода к источникам я рассматриваю данные о Юго-Восточной Европе в арабской географии IX в. – эпохи, предшествовавшей становлению Древнерусского государства, когда лишь в арабской традиции предпринимались попытки систематизировать информацию об этом регионе.

Зарождение арабской географической литературы традиционно датируется концом VIII – началом IX вв. Теоретической базой этой дисциплины, неотделимой тогда от астрономии и математики, в Арабском халифате являлись достижения индийской, иранской и древнегреческой цивилизаций. Наиболее заметный след в арабской теоретической географии оставила наука Древней Греции. В Багдаде, главном научном центре Халифата того времени, переводились на арабский язык труды древнегреческих географов и их сирийские переработки. Наибольшей популярностью пользовалось «Географическое руководство» Птолемея (II в. н.э.), информация которого широко использовалась в наиболее ранних арабских географических сочинениях. Однако античные сведения существенно перерабатывались в соответствии с новыми данными, содержавшимися в более поздних сочинениях, а также информацией, собранной купцами и путешественниками Халифата. Старая система координат наполнялась сведениями о современных народах. Причем чем прочнее были связи Халифата с тем или иным регионом, тем больше использовались актуальные арабские гидронимы и топонимы и меньше оставалось античной терминологии.

Самое раннее арабское географическое произведение, в котором упоминаются территории Юго-Восточной Европы, дошедшее до наших дней, – «Книга картины Земли» («Китаб сурат ал-ард») Мухаммада ибн Мусы ал-Хваризми, написанное между 836 и 847 гг. [Калинина, 1988, с.12]. Этот ученый, долгое время бывший придворным астрологом халифов, считается основоположником жанра арабской астрономической географии. Согласно Х. Мжику, подробно исследовавшему рукопись ал-Хваризми в начале ХХ в., «Китаб сурат ал-ард» была составлена на основе карты, созданной по несохранившимся сирийским переработкам Птолемея [Калинина, 1988, с.14]. Информацию о Юго-Восточной Европе ал-Хваризми помещает в шестом и седьмом климатах, а также в разделе, посвященном тому, «что следует за седьмым климатом».

Из обитателей территорий севернее Дербента ал-Хваризми знает только хазар и алан. В таблицах координат гор шестого климата географ упоминает «гору Баб ал-Хазар ва-л-Лан», а также гору «между двумя морями, в которой ал-Баб ва-л-Абваб и Баб ал-Лан» [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.58–59]. Этнонимы «хазары» и «аланы», а также топонимы «ал-Баб ва-л-Абваб» и «Баб ал-Лан», обозначавшие, соответственно, Дербент и крепость над Дарьяльским ущельем, получили широкое распространение в средневековой арабской литературе прежде всего в связи с арабо-хазарскими войнами второй половины VII – первой половины VIII вв. Координаты этих гор находятся в пределах Кавказской горной системы, в непосредственной близости к местам обитания хазар и алан в эпоху ал-Хваризми.

Но в разделе «Места, где написаны пределы стран» представлена совершенно иная картина. На территории Северного Причерноморья и степей Юго-Восточной Европы упомянуты «страна Сарматийа, и она земля Бурджан», «страна ал-Йат.з», «остров Таукийа, связанный с ал-Йат.з» и «страна Сарматийа, и она земля ал-Лан» [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.104–105]. В отношении ал-Йат.з и острова Таукийа Т.М. Калинина убедительно показала, что речь идет об искаженных античных названиях: «ал-Йат.з» – языги Птолемея (сарматский племенной союз в Северном Причерноморье), «Таукийа» – Херсонес Таврический, т.е. Крымский полуостров античности [Калинина, 1988, с. 93–95].

Совершенно отсутствуют в этом разделе упоминания о стране хазар, хотя Хазария в это время была значительной политической силой в регионе. Но вот в птолемеевой Европейской Сарматии, простиравшейся от Дона до Вислы [Кулаковский, 2000, вставка между с.256–257], ал-Хваризми локализует современный ему этнос бурджан, как часто называли в средневековых арабо-персидских источниках дунайских болгар [Полосин, 1971]. Болгарское государственное образование появилось в Западном Причерноморье во второй половине VII в. Откочевавшие из Приазовья булгары подчинили огромную территорию от Дуная до Балканских гор и Черного моря и стали реальной политической силой, угрожавшей Византии. Период VIII–IX вв. стал эпохой дальнейшего территориального и политического роста Первого Болгарского царства [Свердлов, 1997, с.54]. Ал-Хваризми отвел бурджанам такую огромную территорию в соответствии с представлениями, основанными на современных ему политических реалиях. Западнее бурджан, на территории Германии Птолемея, ал-Хваризми локализовал ас-сакалиба (славян) [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.104]. Эти коррективы в античную карту арабский географ также внес соответственно ситуации VII–IX вв., когда славяне уже занимали большую часть Центральной Европы и южного берега Балтики.

Описание же территорий восточнее бурджан относится к совершенно другому периоду. Центр страны ал-Лан ал-Хваризми располагает чуть западнее верхнего течения реки Ра [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.104–105], называя землю алан «Сарматией». Здесь необходимо заметить, что при описании рек Восточной Европы ал-Хваризми пользуется античной терминологией, называя не только Дон Танаисом, но и Волгу – Ра [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.154-157]. Описание течений этих рек явно заимствовано у Птолемея с добавлением данных какой-то доарабской традиции. Особенно важно это замечание в отношении Волги-Ра – крупной торговой магистрали, с VIII в. активно использовавшейся в качестве ответвления Великого Шелкового пути [Кирпичников, 2001, с.10]. В средневековой арабо-персидской географии Волга известна под тюркским названием Атил (Итил). Географические традиции X–XI вв. за основное русло верхнего Атила принимали реку Каму, причем истоки Атила искали далеко на востоке: в земле киргизов между гузами и кимаками [Via Regnorum…, 1870, p.222], в «северных горах» где-то на севере Алтая [Hudud al-‘Alam, 1970, p.75] и т.п. Ал-Хваризми же помещает исток Ра в Восточной Европе. В этом он расходится и с Птолемеем, который полагал, что Волга образуется от слияния двух русел, текущих из Гиперборейских гор, – западного и восточного [Птолемей, 1948, V, 8, 12-13], за которое Птолемей принимал, очевидно, Каму. Ал-Хваризми понимал Каму как «реку из горы», впадающую в Волгу [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.154–157]. Центр земли алан ал-Хваризми помещает на три градуса западнее впадения Камы в Волгу. Такая локализация не только не имеет истоков в античной и средневековой географии [Кулаковский, 2000, с.43–139], но и противоречит реальным пределам обитания алан по археологическим данным в различные периоды [Кузнецов, 1992]. Более того, ал-Хваризми располагает центр земли алан на 15 градусов севернее упомянутых им ранее Аланских ворот («Баб ал-Лан»). Согласно Т. Левицкому, перемещение алан в птолемееву Азиатскую Сарматию (между Танаисом и Ра) вызвано своеобразным восприятием арабским географом термина “Άσία” через этноним «ас» [Lewicki, 1956, S.39]. Т.М. Калинина полагает, что это отражает «смутные сведения о древней прародине алан или существовании групп алан на востоке Каспия» [Калинина, 1988, с.96].

Однако представляется, что такая странная локализация алан – явление сугубо книжного характера, вызванное следующими причинами. В источнике, которым пользовался ал-Хваризми, данные «Географического руководства» были значительно сокращены. Скорее всего, это был комментарий к карте, на которой были обозначены лишь наиболее значимые этносы того или иного региона. Ал-Хваризми, обновляя этническую карту, также упоминал по одному народу в каждом регионе. Так, в птолемеевой Германии он упоминает только ас-сакалиба, в Европейской Сарматии – бурджан. Степи Азии вплоть до Волги, следуя Птолемею, ал-Хваризми делит на две «страны Искусийа», т.е. Скифии, которые у античного географа были разделены «горой Имаон» (это широко известные в античной и средневековой традиции горы, отождествляемые с Гималаями или их частью [Пьянков, 1997, с.283]). Западную Скифию, в соответствии с ситуацией начала IX в., ал-Хваризми населяет тюрками (ат-турк), восточную – токуз-огузами (ат-тугузгуз) [Das Kitab Surat al-Ard…, 1926, S.105]. С тюрками арабы постоянно сталкивались в своем продвижении на северо-восток еще со времен пророка Мухаммада [Асадов, 1993, с.21–22]. В первой половине VIII в. тюрки Тюргешского каганата вели успешные боевые действия против арабов в Средней Азии [Кляшторный, Султанов, 2004, с.106–107], с тюрками-гузами арабы непосредственно граничили на территории от Джурджана до Исфиджаба в области Сыр-Дарьи [Бартольд, 2002, с.524]. В силу постоянных контактов Халифата с азиатскими тюрками ал-Хваризми прекрасно представлял их территорию и адекватно соотнес «внутреннюю», западную Скифию с «землей ат-турк». Однако в «Географическом руководстве» в Заволжье и Закаспии упоминаются другие этносы, первый из которых – аланы скифы. При этом сама «Внутренняя Скифия» характеризуется как земля, «вся обращенная к северу, вплотную к неизвестной земле» [Габуев, 1999, с.67]. Таким образом, ал-Хваризми вероятнее всего просто переместил незнакомых ему алан на неизвестную ему и его современникам территорию Среднего Поволжья.

В целом сохранение без изменений и дополнений реалий, отражающих ситуацию до Великого переселения народов, либо же изменения книжного характера, свидетельствует о том, что информацией об этносах, живших в степях Юго-Восточной Европы в начале IX в., ал-Хваризми не располагал или не счел необходимым приводить их в своем обобщающем труде. Другие представители жанра астрономической географии IX – X вв., труды которых сохранились, не привнесли принципиально новых данных в описание региона; незначительные изменения касались лишь Кавказа [Al-Battani…, 1899, р.27; Das Kitab ‘aga’ib…, 1929, S.115].

Однако это не свидетельствует об отсутствии в Арабском халифате того периода знаний о Восточной Европе. Информация об этом регионе должна была постоянно пополняться. Этому способствовала политическая и экономическая обстановка. При первых Аббасидах границы Халифата более или менее сформировались и началась относительно мирная жизнь, сопровождавшаяся прогрессом производства и концентрацией накоплений, что стимулировало внешнюю торговлю, в том числе и с Восточной Европой. 60 – 90-е гг. VIII в. являются здесь временем отложения первых кладов куфических дирхемов [Кропоткин, 1978, с.114–115]. В первой трети IX в. их количество, равно как и предметов восточного импорта, значительно увеличивается. Топография находок этого времени позволяет четко выделить основные пути, по которым шли товарно-денежные потоки из Халифата в Восточную Европу [Янин, 1956, с.86; Древняя Русь…, 1985, с.400; Зоценко, 1986, с.472]. Эти данные свидетельствуют об установлении прямых или опосредованных, но постоянных связей арабов с народами Восточной Европы.

Информация о жителях этого региона собиралась и систематизировалась не в астрономических таблицах, но в иной географической традиции, именовавшейся «наукой о путях и странах» («илм ал-масалик ва-л-мамалик») [Древняя Русь…, 1999, с.177]. В рамках этой традиции основными источниками географов служили дорожники и рассказы о путешествиях, на базе которых создавались «Книги путей и стран» (Кутуб ал-масалик ва-л-мамалик). Они состояли из описания народов, живущих вблизи оживленных торговых магистралей. Ориентирами служили стороны света, расстояние же указывалось в «днях пути». Очевидно, что информация «дорожников» в большей степени отражает реальную этнокультурную карту определенного времени, чем научные представления средневековых последователей Птолемея.

Наиболее ранней работой, в которой были использованы данные, собранные на торговых путях Юго-Восточной Европы, является труд Ибн Хордадбеха «Книга путей и стран» («Китаб ал-масалик ва-л-мамалик»), известный, по мнению большинства исследователей, в редакциях 840-х и 880-х гг. [Lewicki, 1956, S.56; Крачковский, 1957, с.147–148; Ибн Хордадбех, 1986, с.16–30]. Являясь некоторое время руководителем почтовой службы области Джибал (на северо-западе современного Ирана), Ибн Хордадбех имел доступ к самым разнообразным источникам. Поэтому информация, собранная в его произведении, может относиться к разным эпохам. Территории Юго-Восточной Европы упоминаются Ибн Хордадбехом отрывочно, в различных частях «Книги путей и стран».

Из народов Юго-Восточной Европы наиболее часто в труде Ибн Хордадбеха упоминаются хазары. Внимание к ним арабских ученых IX в. было обусловлено не только воспоминаниями об арабо-хазарских войнах прошлых столетий, но и торговыми контактами с Хазарским каганатом, контролировавшим устье Волги – главной водной магистрали Восточной Европы. Земли хазар географ относит к Скифии (Аскутийа): «Аскутийа: в ней Арминийа, Хурасан, земли тюрок и хазар» [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.155]. При этом Скифия понимается Ибн Хордадбехом как одна из четырех обитаемых частей земли, наряду с Европой (Аруфа), Ливией (Лубийа) и Эфиопией (Итйуфийа). Для каждой части источник Ибн Хордадбеха выделяет основные этносы и государства. Поскольку в Европе расположены «ал-Андалус, ас-сакалиба, ар-Рум, Фиранджа, Танджа, [и] так до рубежей Мисра» [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.155], а остальные две части находятся значительно южнее интересующего нас региона, единственным этносом Восточной Европы, достойным упоминания в этом обобщающем разделе, оказались хазары.

Не раз встречается в труде Ибн Хордадбеха упоминание Хазарского моря, причем под этим гидронимом подразумевались разные географические объекты. С одной стороны, на протяжении всего сочинения упоминается бахр ал-Хазар, из которого купцы попадали в Константинопольский залив: «Длина залива в целом от моря ал-Хазар до моря аш-Шам 320 миль. Корабли проникали в [залив] вниз по течению от острова моря ал-Хазар и тех местностей и поднимались по нему вверх от моря аш-Шам до Константинополя» [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.104]. Чуть выше Ибн Хордадбех, описывая Константинопольский залив, под которым он подразумевал Мраморное море с проливами Босфор и Дарданеллы, пишет: «И это море, которое называют море Бунтус , – <часть> моря ал-Хазар» [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, с.104]. Как видно, морем ал-Хазар здесь несомненно является Черное море. В дальнейшем Ибн Хордадбех еще несколько раз употребляет термин «бахр ал-Хазар» по отношению к Черному морю, причем все эти упоминания относятся к рассказу о Византии и ее пределах [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.105, 156]. Хазарским Черное море называли, кроме Ибн Хордадбеха, также Ибн ал-Факих ал-Хамадани и Кудама ибн Джа‘фар, творившие в конце IX – первой половине Х вв. [Йакут ал-Хамави, 1996, с.98; Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.257]. Это дало основание В.М. Бейлису утверждать, что наименование Черного моря Хазарским характерно для IX в., тогда как в Х в. так стали называть Каспийское море. Исследователь полагал, что подобное название «объясняется, видимо, наличием в этот период хазарских владений в восточном Крыму» [Бейлис, 1962, с.22]. Такая точка зрения получила поддержку ряда исследователей [Древняя Русь…, 1999, с.189; Новосельцев, 1990, с.133; Dunlop, 1960, p.927].

Однако некоторые обстоятельства позволяют сомневаться в том, что такое название Черного моря было общепринятым в арабской географии IX в. Во-первых, информация Ибн ал-Факиха и Кудамы восходит все к тому же Ибн Хордадбеху [Калинина, 2000, с.111]. Между тем, сам Ибн Хордадбех в разделе «О диковинках гор», используя иной источник, называет морем ал-Хазар Каспий и помещает на его берегу Дербент (ал-Баб ва-л-Абваб) [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.173]. Следовательно, кроме Черного моря, Хазарским морем в IX в. именовали и Каспийское. При этом если о Черном море (особенно о его северном побережье) арабские географы IX – X вв. имели весьма смутное представление, то исследование Каспия арабы начали еще во второй половине VII в. и неплохо знали это море и народы, обитавшие на его берегах [Бейлис, 1962, с.22–28; Заходер, 1960; Калинина, 1999, с.90–92].

Учитывая это, можно поставить вопрос: отражало ли название Черного моря у Ибн Хордадбеха и его последователей реальную этнополитическую ситуацию или данная конструкция имела книжное происхождение? Исследователи, считающие эти сведения достоверными, ссылаются на то, что «к началу VIII в. хазары владели большей частью Крыма, которую отняли у византийцев, Северным Кавказом, всем Приазовьем и степными и лесостепными территориями Восточной Европы до Днепра; именно они являлись самым сильным противником Византии по ту сторону моря» [Ибн Хордадбех, 1986, с.97, прим. 202]. Поскольку же все упоминания о Черном море как о Хазарском связаны с Византией, предполагается, что этот термин был перенят у некоего информатора из Византии. Таковым называют Муслима Ибн Аби Муслима ал-Джарми, освобожденного из византийского плена в 845 г. [Бейлис, 1962, с.22; Ибн Хор-дадбех, 1986, с.97, прим. 202]. Однако Ибн Хордадбех ссылается на ал-Джарми только в списке византийских фем (провинций), подчеркивая, что пользовался трудом бывшего пленника не напрямую, а в каком-то пересказе [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.105]. Не исключено, что данный пересказ входил в некое сочинение, откуда географ почерпнул сведения о Византии в целом и где присутствовало именование Черного моря «Хазарским». Источник Ибн Хордадбеха, таким образом, может быть датирован серединой – второй половиной IX в. (до появления 2-й редакции «Книги путей и стран», т.е. до 885/886 г.).

Этнополитическая ситуация в Северном Причерноморье в этот период отражена и в других письменных памятниках. Эти источники не позволяют говорить о господстве хазар на берегах Черного моря. Напротив, начиная с 830-х гг., хазары стали терять позиции в Северном Причерноморье и Крыму, а Византия, напротив, восстанавливала утраченное в течение затяжного внутреннего кризиса. В частности, к Византии отошла Крымская Готия, которой хазары владели не менее полувека [Продолжатель Феофана, 1992, с.56–57], а по мнению некоторых исследователей – и все крымские земли Хазарии [Седов, 1998, с.5], о чем свидетельствует образование новой фемы «Климаты» на территории Крыма [Константин Багрянородный, 1989, с.403]. Более того, именно в этот период на Черном море появляется новая значительная сила – русы, которые, владея искусством мореплавания, стали для византийцев не менее существенной проблемой, чем хазары.
Да и в VIII – начале IX в. господство хазар в Северном Причерноморье нельзя назвать настолько масштабным, чтобы оно отвечало определению Черного моря как Хазарского. Даже в пространной редакции письма хазарского царя Иосифа, где перечисляются все территории, когда-либо принадлежавшие Хазарскому каганату, указано только юго-восточное побережье Крыма и, возможно, поселения на Таманском полуострове [Коковцов, 1932, с.105–110]. Византийские источники дают гораздо менее четкую картину, представляя хазар как влиятельную силу в регионе, однако не указывают четкие границы хазарских территорий [Константин Багрянородный, 1989, с.171–175 и др.; Чичуров, 1980, с.62–63, 162]. Археологи же подчеркивают скупость материальных следов присутствия хазар в данном регионе [Крым…, 2003, с.53; Якобсон, 1973, с.136–138].

Кроме того, сами византийцы, многие столетия контролировавшие все южное побережье Черного моря, именовали его традиционно Понтом Эвксинским, но никак не морем хазар. Все это позволяет полагать, что происхождение термина «бахр ал-Хазар» по отношению к Черному морю в трудах Ибн Хордадбеха и его последователей имеет более сложную историю, нежели просто констатация хазарского господства на его северных берегах.

Наиболее вероятным в свете изложенных фактов представляется следующее. Узнав в Византии, что где-то на северных берегах Черного моря находятся хазарские владения, арабский источник принял эти территории за известные ему земли хазар на севере Каспия. Ибн Хордадбех же просто включил эти сведения в свою компиляцию. Отсюда, очевидно, в арабской литературе второй половины IX – первой половины Х в. возникло ошибочное мнение о том, что море Бунтус (или Константинопольский залив) берет начало в Каспийском море (бахр ал-Хазар) или вообще море ар-Рум начинается в стране хазар за Дербентом [Compendium… auctore Ibn al-Fakih…, 1885, р.145]. Это мнение было весьма распространено, поскольку в середине Х в. его был вынужден опровергать «арабский Геродот» ал-Мас‘уди [Kitab at-tanbih…, 1894, p.66–67; Ал-Мас‘уди, 1987, с.182–183].

Однако в сочинении Ибн Хордадбеха все же имеются некоторые более конкретные данные о жителях степей Юго-Восточной Европы. Ибн Хордадбех, в отличие от ал-Хваризми и его последователей, знает славян и как обитателей Восточной Европы. В рассказе о странах севера (четверти обитаемых земель ал-Джадй) географ пишет: «Здесь также ал-Бабр, ат-Тайласан, ал-Хазар, ал-Лан, ас-Сакалиб, ал-Абар» [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.119]. Перечень народов, среди которых значатся хазары, аланы, славяне и авары, появился, очевидно, в результате совмещения информации нескольких разновременных источников. С одной стороны, упоминание среди народов и местностей Кавказа авар (ал-абар) свидетельствует об использовании какого-то доисламского источника. Этот этноним известен в Предкавказье с середины VI в., когда под давлением тюрок авары бежали сначала в Восточную, а затем в Центральную Европу. Согласно византийскому историку Феофилакту Симокатте, под властью авар оказались в середине VI в. позднегуннские племена барсилов, савиров и оногуров, обитавшие в Восточном Приазовье и Предкавказье [Феофилакт Симокатта, 196, с.189]. Авар среди народов Кавказа, наряду с аланами, булгарами, савирами, оногурами и хазарами, упоминает сирийская хроника Псевдо-Захарии, датируемая 550-ми гг. [Пигулевская, 1939, с.114]. Большая часть авар весьма быстро переселилась в Центральную Европу, где образовала Аварский каганат. Те, что остались в Предкавказье, были, по-видимому, быстро ассимилированы местными племенами. После этого этноним «авары» уже не упоминается при описании событий на Кавказе.

С другой стороны, присутствие рядом с хазарами ас-сакалиба указывает на связь одного из источников перечня с событиями кавказских войн Халифата во второй половине VII – первой половине VIII. и упоминаниями об ас-сакалиба о соседству с хазарами в произведениях Бал‘ами [Новосельцев, 1965, с.362], ал-Балазури [Liber… auctore… al-Beladsori, 1866, p.149–150] и ал-Куфи [ал-Куфи, 1986, с.289]. При этом ал-Куфи говорит, что «в землях, расположенных за страной хазар», отряды Марвана взяли в плен 20 тыс. семей «ас-сакалиба и других безбожников» и пошли дальше, пока не достигли реки славян (нахр ас-Сакалиба), за которой разбили хазарское войско и вынудили хакана хазар принять ислам. Данных, приводимых ал-Куфи, недостаточно для того, чтобы отождествить эту реку с какой-либо водной артерией. «Река ас-сакалиба» (или «река, текущая из страны ас-сакалиба») дважды упоминается Ибн Хордадбехом. Во-первых, в том же рассказе о странах севера в устье реки, которая течет из страны ас-сакалиба, географ локализует хазарский город Хамлидж. Река эта впадает в море Джурджан (Каспийское) [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.124]. Во второй раз Ибн Хордадбех располагает Хамлидж на реке ас-сакалиба в знаменитом рассказе о купцах-русах, следующих через Каспийское море в Багдад. Владетель Хамлиджа взимает с русов десятину за пропуск в Каспийское море. Географ приводит название этой реки, однако оно в сохранившихся рукописях сильно искажено [Kitab al-Masalik… auc-tore… Ibn Khordadbeh…, 1889, с.154]. Многие исследователи восстанавливают это название как «Танаис», хотя текст позволяет и конъектуру «Итил» [Калинина, 1986, с.79–80; Ибн Хордадбех, 1986, с.124; Древняя Русь…, 1999, с.206]. При этом в Танаисе видят как Дон, так и «общее представление о водном пути из северных областей Восточной Европы к южным». Основными аргументами для этого отождествления является, во-первых, наличие славянских поселений в Подонье, во-вторых, сопоставление этого источника с трудами авторов первой половины Х в. Ибн ал-Факиха и ал-Мас‘уди, в которых речь идет о торговом пути по Дону; в-третьих, отсутствие славян на Итиле (Волге) в IX в.

Вопрос о «реке славян» в труде Ибн Хордадбеха является принципиальным. Если географ так называл Танаис античных источников, то в середине – второй половине IX в. в арабской науке существовало такое четкое представление о Северо-Восточном Причерноморье, которое позволило не только указать восточные пределы славян, но и отождествить информацию о современном торговом пути с данными Птолемея, который, между прочим, не сообщал о возможности проникновения из Танаиса в Каспий.

Путь из Дона в Каспийское море подробно описан Ибн ал-Факихом и ал-Мас‘уди. Ибн ал-Факих в рассказе о маршруте славянских купцов соединил текст Ибн Хордадбеха о торговцах-русах с каким-то новым источником. В результате появились новые пункты, одни из которых явно являются результатом «книжного» соединения источников (море ас-Сакалиба где-то между Черным морем и Волгой, а в редакции Мешхедской рукописи тождественно Каспийскому [Новосельцев, 1965, с.385]), а другие отражают современные автору реалии. Славяне следуют по морю ар-Рум до Самкуша иудеев, далее переходят из моря ас-Сакалиба в Хазарский залив, где владетель хазар берет с них десятину, из залива попадают в реку, которую называют река ас-Сакалиба (в редакции, изданной А. Шпренгером, сначала идет река ас-Сакалиба, потом Хазарский залив. – Е.Г.). После этого купцы плывут в море Хорасана [Гаркави, 1870, с.251; Compendium… auctore Ibn al-Fakih…, 1885, p.270–271]. Название «Славянской реки» во всех рукописях отсутствует. Сам маршрут в точности соответствует пути русов с Черного моря на Каспий, описанному ал-Мас‘уди в «Мурудж аз-захаб», где русы из «залива моря Нитас» следуют сначала вверх по «ответвлению реки хазар», проведя переговоры с хазарским «царем» у устья залива, а затем спускаются собственно в «реку хазар», из которой попадают в Хазарское море [Ал-Мас‘уди, 1987, с.183]. Речь несомненно идет о пути из Черного моря в Азовское, далее по нижнему течению Дона к хазарской крепости Саркел (построена в 840-х гг.), оттуда, очевидно, до места наибольшего сближения Дона и Волги. Путь от Дона до Волги (около 100 км) приходилось преодолевать волоком, а далее следовали снова на кораблях вниз по Волге до Каспия. Очевидно, что Ибн ал-Факих и ал-Мас‘уди отделяют нижнее течение Дона от собственно нижнего течения Волги. Ал-Мас‘уди называет его «ответвлением» реки хазар, под которой он понимает Итил. Как изначально именовался Нижний Дон у Ибн ал-Факиха: Хазарским заливом или рекой ас-Сакалиба – восстановить по известным редакциям чисто текстологически невозможно. Однако будет логичным предположить, что, поскольку Ибн ал-Факих несомненно использовал труд Ибн Хордадбеха, локализация реки ас-Сакалиба в работах географов была одинаковой.

Ибн Хордадбех же (точнее, его источник) ясно указывает, что река ас-Сакалиба непосредственно впадает в Каспийское море. Следовательно, в сочинении Ибн Хордадбеха рекой ас-Сакалиба является, по крайней мере, нижнее течение Волги, которое входило в понятие «Итил» средневековых восточных источников. Признанию этого очевидного факта мешает то, что на Волге в IX в. не существовало большого славянского анклава, в то время как на Дону известна безусловно славянская боршевская археологическая культура. Однако ареалом распространения этой культуры является лесостепное Подонье (побережья Верхнего Дона, Хопера, Воронежа [Винников, 1984], отстоящее от волока Дон – Волга на многие сотни километров. Это пространство не пустовало: его занимали племена степного и лесостепного вариантов салтово-маяцкой археологической культуры [Плетнева, 2000, с.241 (карта)]. Хотя сама салтово-маяцкая культура традиционно считается большинством археологов государственной культурой Хазарского каганата [Афанасьев, 2001, с.5–15; Плетнева, 2000, с.7–23], степь и лесостепь Подонья и Подонцовья населяли этнические аланы и праболгары [Гинзбург, 1958, с.294–307; Кондукторова, 1980, с.95–96], по уровню материальной культуры и торговли значительно превосходившие славян-боршевцев [Древняя Русь…, 1985, с.400; Терехова, Розанова, Завьялов, Толмачева, 1997, с.159–214]. При таких реалиях было бы весьма странно со стороны восточных торговцев и путешественников называть нижнее и среднее течение Дона «Славянской рекой», если главную роль в торговле и ремесле играли здесь аланы, праболгары и хазары.

В то же время в пользу того, что под «Славянской рекой» и в хрониках походов Марвана, и в труде Ибн Хордадбеха понималась Волга или ее часть, свидетельствует именование Алмуша, верховного правителя Волжской Булгарии начала Х в., малик ас-сакалиба на протяжении всей «Записки» Ибн Фадлана [Ковалевский, 1956, с.121–148]. Поскольку Ибн Фадлан лично посещал Поволжье в составе посольства 921–922 гг., сомневаться в достоверности сведений не приходится. Справедливо замечено, что малик ас-сакалиба является титулом, а ас-сакалиба как этнос в «Записке» фактически не присутствуют [Ко-валевский, 1956, с.15; Мишин, 2002, с.30]. На происхождение этого титула проливают свет исследования археологов А.П. Смирнова, И.Б. Васильева, Г.И. Матвеевой, доказавших наличие славянского массива в Самарском Поволжье в рамках именьковской культуры V–VII вв. [Смирнов, 1962, с.165; Васильев, Матвеева, 1986, с.149–150]. Уровень материальной культуры именьковцев был выше, чем славян Поднепровья. В.В. Седов же недавно показал, что после прихода в Среднее Поволжье булгар-кочевников не все славяне покинули свои поселения, как считалось ранее. Многие остались и постепенно были ассимилированы булгарами. При этом роль славян в оседании булгар, освоении ими земледелия была огромной. Археолог полагает, что во времена Ибн Фадлана в Волжской Булгарии еще существовали славяне как особый этнос (с которым, однако, арабскому миссионеру не удалось встретиться в его путешествии) [Седов, 2001, с.61–68]. Но титул «малик ас-сакалиба», который носил Алмуш, был скорее воспоминанием о роли славян-именьковцев в этом регионе в прошлом. Тогда славяне, еще не смешавшись с булгарами и, очевидно, не впав в окончательную зависимость от них, проводили самостоятельную политику и были наиболее заметными среди народов, на которые совершил набег Марван в «землях, расположенных за страной хазар». Именно в VII – начале VIII в., когда массовые миграции булгар в Поволжье еще не состоялись [Казаков, 1992, с.323–331], Волга в нижнем и среднем течении вполне могла восприниматься как «Славянская река». Из хроник арабо-хазарских войн это название перешло в труды Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факиха. Потом это название исчезает, поскольку основную роль на Волге стали играть хазары и булгары.

И в то же время анахронизмы переплетаются в сочинении Ибн Хордадбеха со сведениями IX в. Практически сразу за упоминанием «реки, текущей из страны ас-сакалиба» географ приводит цитату из дивана, посвященного аббасидскому военачальнику конца IX в. Исхаку ибн Кундаджу ал-Хазари [Заходер, 1962, с.173]. В этой цитате упоминаются города хазар Хамлидж и Баланджар, после чего Ибн Хордадбех перечисляет народы и государства Восточного и Центрального Кавказа, расположенные за Дербентом [Kitab al-Masalik… auc-tore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.124]. Кроме того, описывая «диковинки» мира, географ рассказывает об экспедиции Саллама ат-Тарджумана к легендарной стене Гога и Магога, организованной в правление халифа ал-Васика (842 – 847). Исходным пунктом экспедиции был Тбилиси, откуда путешественники проследовали через владение ас-Сарир, земли аланов, Филян-шаха и хазар в Азию [Kitab al-Masalik… auctore… Ibn Khordadbeh…, 1889, p.163]. Но все эти сведения не выходят за пределы Кавказа. Даже при описании маршрута Саллама почему-то не упоминается Волга, которую путешественники обязаны были пересечь на пути из страны хазар к стене Гога и Магога, в которой обоснованно видят Китайскую стену [Ибн Хордадбех, 1986, с.46]. Исходя из этого, современных сведений о том, что находится севернее Кавказа, Ибн Хордадбех не имел.

Несмотря на активные и прочные торговые связи, развивавшиеся между Халифатом и Юго-Восточной Европой с конца VIII в. и столь ярко отраженные в нумизматике и археологии, арабские географы IX в. далеко не всегда использовали современную информацию об этом регионе. В астрономической ранней географии, наиболее консервативном направлении, преобладали данные, которые датируются эпохой до окончания Великого переселения народов. В географической литературе описательного характера арабские средневековые ученые использовали более широкий круг источников, отдавая предпочтение данным исламской эпохи. Прежде всего использовалась информация, полученная в ходе контактов с Византией и арабо-хазарских войн второй половины VII – первой половины VIII в. Данные, которые можно датировать IX в., отрывочны и незначительны. Единственным народом восточноевропейских степей, о котором арабские авторы IX в. имели четкое представление, были хазары. Попытки некритического соединения сведений, полученных в разное время по различным путям, порождали весьма причудливые книжные конструкции вроде «Хазарского моря» и «Славянской реки» Ибн Хордадбеха, далекие от реальной ситуации IX в. Такая степень информированности географов, отраженная в сохранившихся трудах, мало согласуется с многочисленными находками восточного импорта в регионе. Это несоответствие может свидетельствовать, с одной стороны, о том, что торговля между Халифатом и народами Юго-Восточной Европы, как правило, не велась напрямую арабскими купцами, а осуществлялась через посредников из числа местных жителей. Такую роль, в частности, выполняли торговцы-русы, чей маршрут зафиксирован Ибн Хордадбехом. Поэтому привлекать данные этих источников для исследования исторических процессов на территории Юго-Восточной Европы IX в. необходимо с большой осторожностью.

Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе: Абу Бакр ад-Дарбанди и его суфийская энциклопедия «Райхан ал-хака'ик» (XI-XII вв.). М.: Вост. лит., 2003.

Асадов Ф.М. Введение // Арабские источники о тюрках в раннее средневековье. Баку: Элм, 1993.

Афанасьев Г.Е. Где же археологические свидетельства существования Хазарского государства? // Российская археология. 2001. №2.

Бартольд В.В. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов. М.: Вост. лит., 2002.

Бейлис В.М. Из истории Дагестана VI – IX вв. (Сарир) // Исторические записки. Т. 78. М.: Наука, 1963.

Бейлис В.М. Сведения о Черном море в сочинениях арабских географов IX-X вв. // Ближний и Средний Восток. М.: Наука,1962.

Васильев И.Б., Матвеева Г.И. У истоков Самарского Поволжья. Куйбышев: Кн. изд-во, 1986.

[Васильевский В.Г.] Труды В.Г. Васильевского. Т.III. Пг.: Акад. на-ук, 1915.

Винников А.З. Славянские курганы лесостепного Дона. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1984.

Габуев Т.А. Ранняя история алан (по данным письменных источников). Владикавказ: Иристон, 1999.

Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870.
Гинзбург В.В. Краниологические материалы из Правобережного Цимлянского городища // Материалы и исследования по археологии СССР. № 109. М.: Наука, 1958.

Древняя Русь в свете зарубежных источников. М.: Логос, 1999.

Древняя Русь: город, замок, село. М.: Наука, 1985.

Заходер Б.Н. «Mare Hyrcanum» в арабской географической литературе IX-X вв. М.: Наука, 1960.

Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т.1. М.: Наука, 1962.
Зоценко В.Н. Торговля в южнорусских землях (VIII – 1-я половина XIII вв.) // Археология Украинской ССР. Т.3. Киев: Наук. думка, 1986.

Ибн Хордадбех. Книга путей и стран. Пер., коммент., исслед., ука-затели и карты Н. Велихановой. Баку: Элм, 1986.

Йакут ал-Хамави. Му‘джам ал-Булдан. (Словарь стран). Т.3. Бей-рут: Дар ас-Садир, 1996.

Казаков Е.П. Культура ранней Волжской Болгарии. (Этапы этнокультурной истории). М.: Наука,1992.

Калинина Т.М. Водные пространства севера Европы в трудах арабских ученых // Восточная Европа в исторической ретроспективе. М.: Языки русской культуры, 1999.

Калинина Т.М. Заметки о торговле в Восточной Европе по данным арабских ученых IX – X вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1998. М.: Вост. лит., 2000.

Калинина Т.М. Сведения ранних ученых Арабского Халифата. М.: Наука, 1988.
Калинина Т.М. Торговые пути Восточной Европы IX в. (по данным Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факиха) // История СССР. 1986. №4.

Кирпичников А.Н. Великий Волжский путь, его историческое и международное значение // Великий Волжский путь. Материалы Круглого стола «Великий Волжский путь» и Международного научного Семинара «Историко-культурное наследие Великого Волжского пути». Казань, 28 – 29 августа 2000 г. Казань: Мастер-Лайн, 2001.

Птолемей Клавдий. Географическое руководство // Вестник древней истории. 1948. №2.

Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Государства и народы Евразийских степей. Древность и средневековье. СПб.: Петербургское востоковедение, 2004.

Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921 – 922 гг. Статьи, перевод и комментарии. Харьков: Изд-во Харьк. ун-та, 1956.
Коковцов П.К. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л.: Акад. Наук СССР,1932.
Кондукторова Т.С. Антропологическая характеристика племен лесостепного (аланского) варианта салтово-маяцкой культуры // Тезисы докладов Советской делегации на IV Международной конгрессе славянской археологии. М.: Наука, 1980.

Константин Багрянородный. Об управлении империей. Текст, перевод, комментарий. Г.Г. Литаврин, А.П. Новосельцев. М.: Наука, 1989.

Крачковский И.Ю. Арабская географическая литература.// Избранные сочинения. Т.IV. М. – Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1957.

Кропоткин В.В. О топографии кладов куфических монет в Восточной Европе // Древняя Русь и славяне. М.: Наука,1978.

Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья: IV – XIII века. Отв. Ред. Т.И. Макарова, С.А. Плетнева. М.: Наука, 2003.

Кузенков П.В. Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение Руси в средневековых письменных источниках // Древнейшие государства Восточной Европы. 2000. М: Вост. лит., 2003.

Кузнецов В.А. Очерки истории алан. Владикавказ: Ир, 1992.

Кулаковский Ю.А. Избранные труды по истории аланов и Сарматии. СПб.: Алетейя, 2000.

Ал-Куфи. Ал-Футух. (Завоевания). Т. 4, ч. 7 – 8. Бейрут: Дар ал-Кутуб ал-‘Илмиййа, 1406/1986.

Ал-Мас‘уди. Мурудж аз-захаб ва ма‘адин ал-джавхар. (Золотые копи и россыпи самоцветов). Т. 1. Бейрут: ал-Мактаба ал-‘Асрийа, 1987.

Мишин Д.Е. Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средне-вековье. М.: ИВ РАН – Издательство “Крафт+”, 2002.

Нахапетян В.Е., Фомин А.В. Граффити на куфических монетах, обращавшихся в Европе в IX-Х вв. // Древнейшие государства Восточной Европы. 1991. М.: Наука, 1994.

Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX веков // Древнерусское государство и его международное значение. М.: Наука,1965.
Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М.: Наука,1990.

Пигулевская Н.В. Сирийский источник VI в. о народах Кавказа // Вестник древней истории. 1939. №1.

Плетнева С.А. Очерки хазарской археологии. М.: Мосты культуры, 2000 – Иерусалим: Гешарим, 5760.

Полосин В.В. Этноним «булгары» в арабских источниках // Краткие сообщения VII научной сессии ЛО ИВ АН СССР. Л., 1971.

Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей. Пер., статьи, комм. Я.Н. Любарского. СПб.: Наука, 1992.

Пьянков И.В. Средняя Азия в античной географической традиции: Источниковедческий анализ. М.: Вост. лит., 1997.

Свердлов М.Б. Становление феодализма в славянских странах. СПб.: Дмитрий Буланин, 1997.

Седов В.В. Русский каганат IX века // Отечественная история. 1998. №4.

Седов В.В. Славяно-болгарские связи на Великом Волжском пути // Великий Волжский путь. Материалы Круглого стола «Великий Волжский путь» и Международного научного Семинара «Историко-культурное наследие Великого Волжского пути». Казань, 28-29 августа 2000 г. Казань: Мастер-Лайн, 2001.

Смирнов А.П. Некоторые спорные вопросы истории волжских болгар // Историко-археологический сборник. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1962.

Терехова Н.Н., Розанова Л.С., Завьялов В.И., Толмачева М.М. Очерки по истории древней железообработки в Восточной Европе. М.: Металлургия, 1997.
Феофилакт Симокатта. История. Пер. С.П. Кондратьева. М.: Арктос, 1996.

Чекин Л.С. Картография христианского средневековья. VIII-XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М.: Вост. лит., 1999.

Чичуров И.С. Византийские исторические сочинения: «Хронография» Феофана, «Бревиарий» Никифора (тексты, перевод, комментарий). М.: Наука, 1980.
Якобсон А.Л. Культура и этнос раннесредневековых селищ Таврики // Античная древность и средние века. Вып.10. Свердловск: УрГУ, 1973.

Янин В.Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. Домонгольский период. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1956.

Al-Battani sive Albatenii Opus Astronomicum. Arabice ed., Latine versum, adnotationnibus instructum a C.A. Nallino. P.1. Mediolani, 1899.
Compendium libri Kitab al-Boldan auctore Ibn al-Fakih al-Hamadani. Quod edidit, indicibus et glassario instruxit М. J. de Goeje. Leiden: Brill, 1885 (Bibliotheca geographorum arabicorum. V).

Dunlop D.M. Bahr Buntus // Encyclopaedia of Islam. New Edition. T.1. Leiden: Brill – London: Luzac, 1960.

Hudud al-‘Alam. The Regions of the World. A Persian Geography 372 a.h. – 982 a.d. Transl. by V. Minorsky. E.J.W. Gibb Memorial Series. New Series, XI. London: Luzac, 1970.

Das Kitab ‘aga’ib al-aqalim as-sab‘a des Suhrab. Hrsg. V. H. Mћik. Wienna, 1929.

Kitab al-a‘lak an-nafisa VII auctore Abu Ali Ahmed ibn Omar Ibn Rosteh. Leiden: Brill, 1892 (Bibliotheca geographorum arabicorum. VII).

Kitab al-Masalik wa’l-Mamalik (Liber viairum et regnorum) auctore Abu’l Kasim Obaidallah Ibn Abdallah Ibn Khordadbeh et Excertpta e Kitab al-Kharadj auctore Kodama Ibn Dja‘far. Lugduni Batavorum, 1889 (Bibliotheca geographorum arabicorum. VI).

Das Kitab Surat al-Ard des Abu Ga’far Muhammed Ibn Musa al-Huwarizmi. Hrsg. Von H.v. Mžik. Leipzig, 1926.

Kitab at-tanbih wa’l-ischraf, auctore al-Masudi. Ed. M.J. de Goeje. Leiden: Brill, 1894 (Bibliotheca geographorum arabicorum. VIII).

Lewicki T. Źródła arabskie do dziejów Słowiańsczyzny. T.I. Wrocław – Kraków, 1956.
Lewicki T. Źródła arabskie do dziejów Słowiańsczyzny. T.II. Wrocław – Kraków – Gdańsk, 1977.

Liber expugnationis regionum, auctore Imamo Ahmed ibn Jahja ibn Djabir al-Beladsori. Ed. M.J. de Goeje. Lugduni Batavorum, 1866.

Minorsky V. Sharaf al-Zaman Tahir Marvazi on China, the Turks and India. L.: Luzac, 1942.

Via Regnorum. Descriptio ditionis moslemicae auctore Abu Ishak al-Farisi al-Istakhri. Ed. M.J. de Goeje. Leiden: Brill, 1870 (Bibliotheca geographorum arabicorum. I).

Опубликовано в: Восток (Oriens). 2005. № 3. С. 5-17