Рис. 1. Распространение писанок в Европе.

Глиняные пустотелые яички, расписанные по поверхности полихромией поливой, нередко с шариком внутри, вошли в археологическую литературу под именем писанки. Иногда их называют еще погремушками. Писанки не раз привлекали внимание исследователей (Bolsunowski К., 1907-1908, s. 529-532; Болсуновский К.В., 1909; Kostrzewski I., 1919, s. 43; Eisner J., 1958, s. 76-80; Bukowska J., 1958, s. 45-49; Макарова Т.И., 1972, с. 42-45). В настоящей статье сделана попытка осветить современное состояние знаний об этих находках.

Уже К.В. Болсуновский рассматривал писанки как предметы, связанные со славянским язычеством, с магическими верованиями. Так же их оценивают и современные исследователи. Так, польский археолог В. Гензель считал главным предназначением писанок (или погремушек) культовое (Hensel W., 1956, s. 298). Яйцо имело большое значение в славянской обрядности. Б.А. Рыбаков отмечает, что оно у древних людей было олицетворением начинающейся жизни. Культ яйца, как источника жизни и плодородия, был связан с весенними языческими праздниками, которые в христианское время были в значительной мере поглощены пасхой. Символ пасхальных яиц безусловно связан с магией плодородия. Приуроченность обычая (обряда) катания яиц к весеннему циклу празднеств указывает прежде всего на аграрную магию. Исследователь видит в растительных узорах, покрывающих писанки, символы аграрного плодородия. На пасхальных яйцах – христианских продолжателях языческих писанок – встречаются чрезвычайно архаические космогонические изображения, восходящие к глубокой древности (Рыбаков Б.А., 1981, с. 51; 1987, с. 668-670).

Вместе с тем, яйцо, связано и с культом мертвых. Иногда его клали умершему в могилу, а обычно приносили на могилу в первые годы после погребения. Связано яйцо и с магией – раскопками зафиксировано положение яйца под дом при его возведении (Гданьск, Ополе).

Наибольшее распространение писанки получили в восточнославянской среде (рис. 1). Многократно они встречены в древнерусских культурных напластованиях Киева, Белгорода и Родни (Канева). В этой связи Б.А. Рыбаков полагал, что изготавливались писанки либо в Киеве, либо в Белгороде и из этого региона коробейниками разносились по всей территории Руси (Рыбаков Б.А., 1948, с. 362). М.К. Каргер показал, что глиняные яйца, покрытые поливным узором, изготавливались киевскими гончарами. Это была отрасль ремесла, тесно связанная с производством поливных строительных плиток. О киевском изготовлении писанок говорят и исключительная близость орнаментации писанок с узорами на керамических плитках, и находка в Киеве тигельков-льячёк для их изготовления (Каргер М.К., 1958, с. 448).

В Новгороде Великом уже к 50-м годам было найдено 28 писанок. Здесь они бытовали преимущественно в XI и первой половине XII вв. (Колчин Б.А., 1958, с. 111). Аналогичные находки сделаны во многих городах Древней Руси, в том числе Чернигове, Любече, Вышгороде, Турове, Галиче, Плесненске, Берестье, Гродно, Новогрудке, Белоозере, Изборске, Рязани, Суздале, Ярополче Залесском, Плесненске, Изборске, Мстиславле, Лукомле и других. Дважды писанки найдены в курганных захоронениях – во Влазовичах в земле радимичей (Рыбакоў Б.А., 1932, с. 32.) и в Гочеве в ареале северян (Самоквасов Д.Я., 1915, табл. ХСII: 1). Сводка находок их на Руси по состоянию на 60-е годы была опубликована Т.И. Макаровой (Макарова Т.И., 1966, с. 141-145; 1965, с. 42-44, рис. 6).

Эта исследовательница много внимания уделила технологии изготовления древнерусских писаниц. Она показала, что формировались полые поделки с гремящим шариком внутри из обычной гончарной глины ленточным способом. После обжига они покрывались непрозрачной поливой бурого или зеленого цвета. Затем наносится роспись поливой иного цвета, после чего разогревали в печи для того, чтобы поверхности ее слегка сплавлялись и сглаживались. Простое чередование линий превращалось в нарядные скобочки.

По технологическим особенностям поливы писанок Т.И. Макарова выделила две группы этих изделий. Одну из них образуют писанки с зеленой или коричнево-бурой поливной поверхностью, расписанные прерывистыми и волнистыми желтыми или светло-зелеными узорами-скобочками. Такие изделия связаны в основном с Поднепровьем и смежными землями. Местом производства их был, скорее всего, Киев.

Вторая группа писанок имеет черную поверхность и характеризуется металлическим блеском и более четким и совершенным рисунком. Эти изделия изготавливались, как полагает Т.И. Макарова, начиная с середины XI в. в Новгороде, где встречены и бусы, и посуда, покрытые поливой с металлическим блеском. Распространялись они преимущественно в северных землях Руси. Отдельные находки писанок этого типа найдены также в Вышгороде, Вщиже и Белой Веже – Саркеле. Исследовательница допускает, что эти поделки могли производиться также в Рязани (Макарова Т.И., 1966, с. 141-145; 1967, с. 42-45). О возможном изготовлении писанок в Рязани еще раньше писал А.Л. Монгайт – здесь был исследован горн для обжига поливной посуды и на его полу найдены фрагменты писанок (Монгайт А.Л., 1955, с. 127).

В литературе писаницы из древнерусских городов обычно датируются суммарно XI-XIII вв. Можно утверждать, что основная часть их на Руси относится к XI и к первой половине XII в. Так, в Новгороде наибольшее распространение их приходится на период с середины XI до первых десятилетий XII в. включительно. В слоях второй половины XII и первой половины XIII вв. писанки еще встречаются, но весьма и весьма редко. Названные выше курганные находки этих изделий достаточно определенно датируются XI в. В тех южнорусских городах, где удается датировать слои с находками писанок, они определяются преимущественно XI в. В Белой Веже писанки встречены в слоях XI-ХII вв. По-видимому, этим временем датируются и писанки в городах Северной Руси. Так, в Луковце – городе, который находился при впадении р. Суды в Шексну, и слои которого оказались затопленными при наполнении Рыбинского водохранилища, наиболее ранняя писаница встречена в напластованиях 40-х гг. XI в., самая поздняя – в отложениях первой половины XII в. (Кудряшов А.В., Башенькин А.Н., 1998). Наиболее поздней является писанка, обнаруженная в Мстиславле в слое середины XIV в. Л.В. Алексеев полагает, что в этом городе ими пользовались дольше, чем в других местах Руси (Алексеев Л.В., 1996, с. 159). Однако, не исключено, что писанка попала в напластования XIV в. из более ранних слоев.

Исчезновение из обихода писаниц, очевидно, обусловлено завершением процесса христианизации основных масс древнерусского населения к середине XII в. Именно в это время наблюдается активизация церковного строительства на широких пространствах Руси, налаживается массовое производство христианских символов, и они широко распространяются во многих землях древнерусского государства. В лесной зоне на смену курганам с трупоположением на горизонте приходят подкурганные захоронения в грунтовых ямах, что, безусловно, отражает более глубокое проникновение новой религии в деревенскую среду восточного славянства. Связанные с языческой обрядностью писанки-погремушки сходят со сцены. Пасхальные яйца стали не прямым продолжением языческого ритуала. Шумовые эффекты, связанные с языческими писаницами, в христианскую эпоху полностью исчезают.

Кроме Древней Руси писаницы в немалом количестве найдены в землях западных славян. В Польше они встречены в напластованиях ряда средневековых городов и сел – Гнезно, Крушвице, Ополе, Познани, Оструве Ледницком, Чермно под Гучвой и других. Писанки обнаружены и в захоронениях XI в. в могильниках в Литомерске под Лодзью (Jazdzewski К., 1949, s. 105, 145, 146; obr. 68а, с). Сводки находок писанок в Польше публиковались Ю. Костшевским и З. Курнатовской-Гильчерувной (Kostrzewski J., 1947, obr. 214; Hilczerowna Z., 1950, s. 8-25). Древнейшие писанки в Польше датируются XI в. (Hilczerowna Z., 1950, s. 14). В памятниках XIII в. они уже не встречаются.

Многие польские исследователи полагали, что писанки поступали в Висло-Одерские земли из Киевской Руси в результате торговых операций (Hilczerowna Z., 1950, s. 8-25; Jazdzewski К., 1955, s. 348; Szymanski W., 1958, s. 30, 31, 51). Действительно часть польских писанок по своей орнаментации полностью идентична древнерусским и, скорее всего, импортированы из Руси. Вместе с тем нельзя не согласиться с В. Гензелем в том, что некоторые из писанок могли быть местным подражанием древнерусским изделиям, а писанки с орнаментацией, не встречающейся на древнерусских изделиях, видимо, изготавливались польскими ремесленниками, в частности, они могли делаться в Крушвице, где, как в Киеве и Белгороде, имелось производство керамических плиток с цветной поливой (Hensel W., 1956, s. 298; Гензель В., 1958, с. 87).

Писанки найдены еще в славянских памятниках (в том числе и в захоронениях) в междуречье нижних течений Эльбы и Одера (Schoknecht U., 1963, s. 266, Abb. 167a; Corpus, 1979a, 49/55, 52/108; 1979b, 80/1, 80/3; Gabriel I., 1988, s. 203-205).

Связь писанок с раннесредневековым славянским миром представляется бесспорной. При этом их распространение явно ограничено теми славянскими территориями, где язычество и после принятия христианства продолжало играть большую роль в духовной жизни славянства до XII – начала XIII вв., о чем свидетельствуют другие археологические материалы. В землях славян, осевших на Дунае, Балканах и в Адриатике, писанки неизвестны. В памятниках Великой Моравии встречены единичные находки неполивных глиняных яиц с шариком внутри (Hruby W., 1955, s. 147, tab 24/21).

За пределами ареала расселения славян находки писанок единичны и есть все основания полагать их древнерусское происхождение. Таковы писанки, найденные в Швеции, – в Сигтуне (Arbman Н., 1945, s. 76; 1948, р. 435-437, fig. 2: А-С) и Лунде (Arbman Н., 1948, fig. 2: D), а также в захоронениях на кладбищах при церквях Роне и Альва на Готланде (Arne Т., 1914, р. 216, fig. 329, 330). Х. Арбман рассматривает эти находки как предметы торговли с Русью (Arbman Н., 1948, р. 435-437). Две писанки Сигтуны и одна из Лунда покрыты буро-черной поливой. Они принадлежат к группе изделий, изготавливаемых, согласно Т.И. Макаровой, в Новгороде. Глиняные яйца из Готланда покрыты желто-черной поливой и относятся к предметам, вышедшим из мастерских Киева или Киевского Поднепровья. Безусловно, импортами из Руси являются писанки, найденные в Латвии – на городищах Даугмале и Межоне (Мугуревич Э.С., 1965, с. 71, табл. XIII: 1-3), а также в низовьях Дуная – в Гарване-Диногеции (Slavia antiqua, 1953, s. 443).

Еще одна писанка обнаружена при раскопках Хайтхабу, где присутствие славянского компонента несомненно, и две в Шлезвиге. Они рассматриваются исследователями как находки древнерусского импорта (Muller-Wille М., 1988, s. 774-777), с чем нельзя не согласиться.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алексеев Л.В., 1966. Древний Мстиславль в свете археологии // ГАЗ. Вып. 6. Мн.

2. Болсуновский К.В., 1909. Писанки как предмет языческого культа. Киев.

3.Гензель В., 1958. Познань в раннепястовское время // СА. № 1.

4. Каргер М.К., 1958. Древний Киев. Т. 1. М.

5. Кудряшов А.В., Башенькин А.Н., 1998. Луковец – затопленный древнерусский город // История и культура древних и средневековых славян. Труды VI Международного конгресса славянской археологии. Т. V. M.

6.Макарова Т.И., 1966. О производстве писанок на Руси // Культура Древней Руси. М.

7. Макарова Т.И., 1967. Поливная посуда. Из истории керамического импорта и производства Древней Руси // Свод археологических источников. Выл. Е1-38. М.

8. Монгайт А.Л., 1955. Старая Рязань // Материалы и исследования по археологии СССР. Вып. 49. М.

9. Мугуревич Э.С., 1965. Восточная Латвия и соседние земли в X-XIII вв. Рига.

10. Рыбакоў Б.А., 1932. Радзімічы // Працы. Т. 3. Мн.

11. Рыбаков Б.А., 1948. Ремесло Древней Руси. М.

12. Рыбаков Б.А., 1981. Язычество древних славян. М.

13. Рыбаков Б.А., 1987. Язычество Древней Руси. М.

14. Самоквасов Д.Я., 1915. Атлас гочевских древностей. М.

15. Arbman Н., 1945. Uppstandelseag av geasered lera // Sigtune Dei. Sigtuna.

16. Arbman H., 1948. Une route commerclale pendant les X et XI Siecles // Slavia Antiqua. T. 1. Poznan.

17. Arne Т., 1914. Ls Suede et l’Orient. Uppsala.

18. Bolsunowski K., 1907-1908. Pisanki jako objekt kultu balwochwalczego // Wladomosei numismatyczno-archeologiczne. VI. Krakow.

19. Bukowska J., 1958. Pisanki polskie z X-XIIIwieku // Polska sztuka ludowa. 12. Warszawa.

20. Corpus, 1979a. Corpus arcliaologischer Queller zur Fruhgeschichte auf dem Gebiet der Deutschen Demokratischen Republik (7. bis 12. Jahrhundert). 2. Lieferung. Berlin.

21. Corpus, 1979b. Idem. 3. Lieferung.

22. Eisner L., 1958. Die bunten slawischen Toneier // Epitymbion Roman Haken. Pragae.

23. Gabriel L., 1988. Hof- und Sakralkultur sovvie Gebrauchs- und Handelsgut im Spiegel der Kleinfunde von Starigard/Oldenburg // Bericht der Romlsch-Germanischen Kommission. Bd. 69. Mainz am Rhein.

24. Hensel W., 1956. Stowanszczyzna wczesnosredniowieczna. Zarys kultury materialnej. Poznan.

25. Hilczerowna Z., 1950. Przyczynki do handlu Polski z Rusia Kijowska // PA. T. IX. Poznan.

26. Hruby W., 1955. Stare Mesto. Velkomoravske pohrebiste «Navalach». Praha.

27. Jazdzewski K., 1949. Cmentarzysko wczesnosredniowieczne w Lutomiersku pod Lodzia w swietle badan z r. 1949 // Materialy wczesnosredniowieczne. T. 1. Warszawa.

28. Jazdzewski K., 1955. Stosunki polsko-mskie we wczesnym sredniowieczu w swietle archeologii // Pamietnik slowiancsczyzny. 4. Warszawa.

29. Kostrzewski I., 1919. Pisanki wczesnohistoryczne // PA. 1. Poznan.

30. Kostrzewski J., 1947. Kultura prapolska. Poznan.

31. Muller-Wille M., 1988. Frermdgut und Import ostlicher Provenienz in Schleswig-Holstein (9.12. Jahrhundert) // Bericht der Romisch-Germanischen Kommission. Bd. 69. Mainz am Rhein.

32. Schoknecht U., 1963. Einige bemerkenswerte fruhgesc Mchte Neurunde aus Gorke in Kreise Anklam // Jahrbuch Bodendenkmalpflege Mecklenburg. 1963.

33. Slavia antiqua, 1953. T. IV. Poznan.

34. Szymanski W., 1958. Kontakty handlowe Wielkopolski w IX-XI wieku. Poznan.

Опубликовано в: Славяне и их соседи (археология, нумизматика, этнология). Минск, 1998. С. 81-85