Историко-сатирический очерк событий 8882 года  Украинской государственности

Рюрик

Примечание от автора

Напиши я в заголовке «Первая», то сразу бы подвергся уничижительной критике науковцiв, что  на мове значит «учёные». Они бы всей мощью незалежной исторической науки доказали, что самая первая из бесчисленных войн  древних укров с москалями случилась в те времена, когда  москалей и на свете не было.  А укры только-только отчалили  на запорожских «чайках» от гибнущих берегов Атлантиды в поисках Земли обетованной (случилась та катастрофа за 8000 тысяч лет до рождения Христа когда на земле не то, что держав,  вообще, людей не было, одни укры водились, из прямоходящих).  Поэтому я дипломатично использовал в заголовке частицу «не».  На прокорм фахiвцям (специалистам). Пусть спорят.  А мы пока заглянем через плечо в 882 год от Р.Х. (по украинскому летоисчислению 8882, с учётом разницы во времени между Атдантидой и Киевом).

Предпосылки  войны

Лживые москали пытались навязать доверчивым украинцам  т.н. Норманскую теорию по которой  российская государственность началась с 862 года, когда новгородцы, уставшие от частых мордобоев «конец» на «конец» (т. е. городской квартал на квартал), призвали из-за Балтийского моря неких варягов под началом  рыцаря удачи Рюрика.  Мол, разними нас, князь, рассуди.

Бред! Во-первых, государственность та никая не российская, а москальская, потому что русью тогда называли себя потомки укров, чтобы  будущие историки не спутали их с теми украми, которые  на переселенческом пути остались основывать  Шумерское, Египетское и прочие царства и рожать Иисуса Христа, Гомера и др. известных лиц, изобретать письменности, и пр. забавы. Это потом, когда москали украли у них псевдоним «русь», обворованные поднепровцы вернули себе древнее название, придав ему  трагический оттенок:  украинцы – это те, у которых украли родовое имя, самоназвание, как вывеску с распивочной.  Такое возвращение к истокам  печально отозвалось на народном  характере. С тех пор  ощущение несчастья поселилось в каждой украинской хате с краю, превратив весь край в знедолену, т.е. обездоленную  ВкраÏну.

Во-вторых,  с того 862 года миновало 20 лет, когда  северные захватчики  включили окрему державу на Дiнпрi во владения наследников Рюрика.  Вот с этим, ради истины, можно согласится:  объединение восточнославянских княжеств севера и юга одной властной рукой  более логично назвать  началом российской государственности, чем появление кондотьера, наёмника в одной из  земель русов для наведения порядка.  Да, в нынешней России среди историков единого мнения нет, какой год, 862 или 882 считать державным началом страны.  Незалежным же историкам выпала удача расчёсывать любимую болячку:  давняя москальская агрессия  против Украины. Стану-ка и я на их точку зрения. Любоопытно.

Агрессия

Князя Pюрика некоторые исследователи считают старшимй сыном (от варяжского кондотьера) Умилы, дочери словенского вождя Гостомысла.  Ничем выдающимся он себя ни в Ладоге, ни в Рюриковом городище (впоследствии  Новгород Великий) не проявил. Разве что «родил» Игоря от позднего, видимо, брака. Зачал тем самым династию, поработавшую на Русь-Россию, в целом, удовлетворительно, до 1598 года. А затем своим именем придал легитимность династии дальних родственников, точнее свойственников Романовых.  Память о его правлении сохранила нарушение Рюриком договора о вольностях с людьми, призвавшими его к правлению, чем вызвало народное восстание, возглавленное воеводой Вадимом Храбрым. Князя поддержали «лучшие люди», и победа осталась за ним. В годы его 18-летнего правления на севере его воеводы, Дир и Аскольд, двинулись на Днепр с отрядом дружины. Они захватили Киев, но не стали править им от имени князя, а вокняжились самодержавно. То ли в этом был какой-то расчёт Рюрика, то ли «верные други» оставили его  с носом, неизвестно. В 879 году  внук Гостомысла скончался, будучи в ранге  новгородского правителя, оставив малолетнего сына, княжича  Игоря.  В качестве регента при Рюриковиче оказался воевода Олег.  Предполагают, состоял он в родстве с покойным отцом мальца, ибо летописи единогласно называют его князем.

Вот Олегу и выпал жребий объединить в одно государство все самостоятельные княжества от Ладоги до Киева и порогов, нанизанные на Путь из Варяг в Греки, как кораллы на нитку.  Случилось это в 882 году (напоминаю, по украинскому исчислению шёл год 8882).  В тот чёрный для свидомых украинцев год ненька в первый раз лишилась независимости (но не в последний, как некоторые девушки теряют невинность). Захват Киева Аскольдом и  Диром в расчёт не берётся, так как они сразу, есть сведение, дальновидно назвались на днепровских кручах варягами украинского происхождения и переименовали своих воякiв в дружину народной гвардии имени Степана Андреевича Бандери.

Князь Олег, прозванный современниками Вещим, из-за его способности к волхвованию и хитроумию, на третий год правления новгородской землёй предпринял поход вниз по Днепру, взяв с собой княжича для усиления веса предприятия.

Вначале захватил Смоленск и Любич, оставил в них гарнизоны с наместниками-воеводами. Сам с уполовиненной дружиной поплыл к Киеву, в котором продолжали княжить мятежные воеводы покойного князя, Дир и Аскольд. Вблизи вожделённого города, под речной кручей, хитроумный регент спрятал  большую часть дружины, переоделся в купца. Малый отряд телохранителей разместил на лодках. Речная флотилия приобрела торговый вид.  Вы спросите, для чего все эти переодевания и маскировки храброму воину, викингу? Ха! Вопрос! Так он же трусливый москаль.

Допускаю, такие меры предосторожности опытный военачальник принял, заглянув в далёкое будущее. Не зря он был Вещим! И увидел доблестных козакiв, которые под Конотопом завзято режут глотки пленным москалям, переданных им  союзниками-татарами для расправы.  Различил среди австрийских солдат галичанских стрiльцiв, поющих, до последнего, бодрую песню «Гарматы бы-ы-лы, а ми наступалы, один за другым упада-а-лы», то ли догоняя москалей, то ли от них убегая (издали не разберёшь).  Тысячелетняя даль не помешала Вещему Олегу узнать в скромном бухгалтере непобедимого Главкомверха  Промежуточной Незалежной Украины, непобедимого в том смысле, что бедолага не успел никого победить. А ведь мог, чуточку бы везения. Например, если бы поляки взяли на ивсех москалей от «можа до можа», а лучше до Тихого океана. Услышал воевода, как победный марш, пальбу из-под крышек бандеровских схронов, в Карпатах, и с содроганием догадался: так это свидомые украинцы, больше никому не придёт в голову искать волю в могильных склепах.

И уже на самой краю той временной дали сподобился князь разглядеть во всей шире и красе как бы армию уже окончательно незалежной Украины, усиленную иностранными наёмниками, бандами батьки (как на иврите «батька»?) Коломойского,  убийцами и насильниками по призванию из «Правого сектора».  На князя произвело неизгладимое впечатление, как эти пёстрые, будто партизанские отряды, вооружённые силы в 20 тысяч штыков, свершив искусный манёвр  по  выходу из Крыма,  оказывают героическое сопротивление миллионной, оснащённой атомным оружием, пресыщенной бронетехникой и авиацией державе москалей, к которой могут иметь причастность отдалённые потомки его самого, Олега.  Страшно! Впору «тихо на череп коня наступать», в ожидании «гробовой змеи». Но князь решил с этим не спешить, предпочёл испытать удачу.  Но не в открытом бою с  доблестными украинцами, а по-москальски, кинжалом из-под плаща.  

И вот он с другими (якобы купцами) сходит с грузовой (тоже якобы) ладьи на  пристань под красавцем-городом. Народищу – тьма. Торг. И юбилейные гуляния: городу 400 лет! Посевдо-негоциант шлёт гонца в княжеские хоромы с вестью, что привёз редкие товары.  И что продаёт по бросовым ценам, ибо спешит. Князья-самозванцы, соблазнившись дешевизной, опережая охрану, бегом, насколько позволял возраст и достоинство,  спустились к Подолу.

Здесь надо отметить, что Аскольд и Дир, за годы разлуки со старшими дружинниками Рюрика,  успели подзабыть их обличья. Да и седина, морщины лучше всяких масок. Аскольд  с Диром ещё не вполне превратились в украинцев, но  хохлацкая жадность к приобретению «на дурняк» (будь-то латанный кожух или членство в Совете Европы) завладела ими полностью.  Не всматриваясь в заезжих купцов, поспешили к ладье новгородцев. А там, под рогожами, - вежливые дружинники.  Завернули в те рогожи одураченных киевских владык и понесли за ненадобностью на  ближайшую живописную горку. Там, говорят,  велели Диру вырыть Аскольдову могилу, а сам копальщик был продан царьградскому скупщику живого товара за одну грывню. Так пресеклась первая  чисто украинская династия варягов.

А ещё, рассказывали евреи на Подоле (это была их часть столицы, как Хрещатик и почти весь город), а летописец подтвердил, что перед отправкой свергнутой пары киевских монархов по предназначенным им местам,  регент княжича Игоря, детина с безжалостными глазами на хитрой роже, изрёк:

- Вы не князья, а самозванцы. Я же из рода княжеского, и со мною вот сын Рюрика – Игорь. 

 Разве это война?! – воскликнет иной. Да, на первый взгляд, тогда, 1132 года назад произошёл почти бескровный захват власти, как в Киеве 21 февраля 2014 года. Однако это всего лишь легенда. Боевые действия между подоспевшей дружиной воеводы князя Олега  и  запоздавшей к месту события дружины киевских князей произошли-таки. Вы спросите, как они развивалась? Да примерно так же, как сегодня они развиваются между вооружёнными силами ВГК Порошенко и отрядами новороссийского ополчения.  И кто тогда победил? Да как всегда, русские.