До переезда в Калугу семья Чижевских жила в различных городах Польши, где проходила служба Леонида Васильевича.

Александр начинал учиться в Бельской мужской классической гимназии. Но по переходе в 3‑ий класс Александр покинул это учебное заведение, так как Леонида Васильевича перевели в крепость Зегрж под Варшаву. Но в Зегрже не было никаких учебных заведений. Поэтому обратимся далее к воспоминаниям ученого: «Здесь я под наблюдением гувернера-француза, немки и двух студентов Варшавского Императорского Университета – филолога и математика – продолжал учебные занятия, пройдя с 1911 г. по 1914 курс 3, 4 и 5 класса по программе реальных училищ».

Наконец, в 1913 году Леонида Васильевича перевели в Калугу, где была расквартирована 3 артиллерийская бригада. Военная служба Леонида Васильевича подходила к концу, поэтому было решено остаться в Калуге, так как семье очень понравился утопающий в зелени старинный город на Оке.

Известно, что Александр с начала 1914 года учился в Шахмогоновском частном реальном училище. Но встает вопрос: где будущий ученый приобретал знания почти год? Ответ на этот вопрос был найден только недавно.

В том же апреле 1913 г., т.е. сразу по прибытии в Калугу, Александр поступил сначала в казенное реальное училище, о чем свидетельствует Главная книга КРУ за 1913 г., где записано, что 9 апреля Л.В.Чижевский внес плату за экзамены сына.

Из прошений граждан о принятии их детей в КРУ узнаем, что 8 апреля Л.В,Чижевский пишет прошение «о разрешении подвергнуть испытаниям моего сына Александдра Чижевского из курса пяти классов» и указывает, что «курс 3, 4 и 5 классов он проходил дома сам и при помощи домашних учителей».

Александр сдавал экзамены

Из книги протоколов педагогического совета КРУ за 1913 г., узнаем, что в результате заседания педагогического совета от 6 июня под председательством М.С.Архангельского по результатам испытаний Александр, экзаменовавшийся за 5 классов, получил «удовлетворительные оценки» за 4 класса.

В результате 15 июня Александру было выдано свидетельство о результатах в «знании курса четырех классов реальных училищ», где указано, что он показал удовлетворительные успехи по всем предметам (Закон Божий, русский, немецкий, французский языки, арифметика, алгебра, геометрия, история, география, естествоведение, рисование, черчение), а по физике и чистописанию оценок не было (машинописный тест этого документа хорошо известен).

Кроме того, в деле подшита фотография Александра, не находившаяся ранее в научно-исследовательском обороте.

Затем он полгода где учился полгода на домашнем обучении (видимо, для лучшей адаптации с домашнего обучения на классное) по программе 6 класса.

Вот как вспоминает об учебе Александра в казенном реальном училище его одноклассник Иван Ильич Костромин (записано со слов его дочери Веры Ивановны, их воспоминания как раз и положили начало поискам в этом направлении ): «Александр на уроки не ходил, преподаватели у нему ходили на дом. Александр приходил лишь в конце полугодия сдавать экзамены на общих основаниях: отвечал перед всеми. Экзамены проходили следующим образом: на столе лежали билеты, ученик тянул билет и отвечал перед всем классом, а не только преподавателям, все было честно и открыто. Александр тоже перед всем классом тянул и отвечал билеты (а не так: выучил только один билет и ответил его один на один преподавателю). Сдавал и отвечал экзамены он красиво, хорошо держался, и все ученики во все глаза смотрели на него, так как его практически не видели. Александр был всегда аккуратно одет, очень красивый. Отвечал он тоже хорошо. Поэтому всем нравилось его слушать. Да и ученикам Александр нравился: зазнайства у него не было никакого, и из всех учеников он отличался красивой аккуратной одеждой, аккуратной прической.

Каждый ученик сидел за своей партой. Он сидел особняком ото всех.

Еще одно отложилось в памяти. В то время питались все просто. А к Александру приходила горничная или гувернантка, которая на большой перемене приносила ему завтрак. Все ученики из класса уходили, а он за своей партой на расстеленной белой салфетке быстро завтракал, после чего прислуга быстро уходила. Большого завтрака у Александра не было, все было скромно.

Потом продолжались уроки. Александр отвечал, весь класс слушал».

Вскоре Александр перешел в частное реальное училище Ф.М.Шахмогонова – лучшее среднее учебное заведение города, отличавшееся хорошим преподаванием и отсутствием казенщины. Он учился неровно, сказывалось отсутствие регулярных занятий в предыдущие годы. Об этом немало написано, и поэтому мы не будем здесь повторяться.

В конце жизни ученый опять оказался связанным со зданием на улице Каракозова (ныне пер. Воскресенский), где уже находился педагогический институт имени его старшего друга – К.Э.Циолковского.

Здесь в конце 1950‑х – 60‑х годах читал курсы «Основы математической логики» и «Основы теории вероятностей» Перлатов Георгий Николаевич. Он, как и А.Л.Чижевский, – узник лагерей. Перлатов в июне 1949 г. прибыл в Спасск-Карагандинский лагерь и был подключен к работам А.Л.Чижевского. В 1964 г. Александр Леонидович пишет: «Будучи в заключении и работая со мной в клинической лаборатории Спасского лагеря, Г.Н.Перлатов помог мне в создании новой ветви изучения крови — динамической гематологии». Георгий Николаевич помог проникнуть А.Л.Чижевскому «в глубокие пласты биопроцесса» своим профессионально-грамотным применением математики к исследованию биологических явлений.

Плодом совместного труда двух узников стали работы по гематологии: «Структурный анализ движущейся крови», «Биологические механизмы оседания эритроцитов», «Электрические и магнитные свойства эритроцитов». Но в их публикациях только один автор – А.Л.Чижевский: так распорядилась цензура.

Велика сила случайности: именно в Калугу Г.Н.Перлатов приехал после освобождения из лагеря в 1957 г., а Александр Леонидович в 1958 г. переехал жить из Караганды в Москву. Они стали часто встречаться. Георгий Николаевич не раз засиживался до глубокой ночи у А.Л.Чижевского в Москве. Любил и Александр Леонидович бывать у Перлатовых во время приездов в Калугу. Им ученый подарил 2 тетради стихотворений и 10 картин. В увековечении памяти А.Л.Чижевского большой вклад и Г.Н.Перлатова.

В этом же здании на кафедре физики работал Владимир Николаевич Голоушкин (зав. кафедрой физики), который переписывался с А.Л.Чижевским в 1961 г. Он интересовался биографиями ученых-физиков, раскрыл несколько неизвестных ранее страниц в биографии К.Э.Циолковского. Заметим, что В.Н.Голоушкин был среди энтузиастов, добивавшихся присвоения педагогическому институту имени К.Э.Циолковского.

О переписке нам поведали документы, полученные из музея Военной Академии ракетных войск стратегического назначения им. Петра Великого, в которых находятся 2 письма В.Н.Голоушкина к А.Л.Чижевскому и 1 – ответ ученого.

Первое письмо свидетельствует о том, что В.Н.Голоушкин интересовался изобретателем Леонидом Васильевичем Чижевским – отцом ученого. Цель этого интереса Владимир Николаевич объясняет так: «Интересуюсь вопросами истории науки и техники. Мне хотелось бы знать больше о жизни и деятельности вашего отца. Очень прошу Вас помочь мне в этом, т.к. краткая газетная заметка (заметка “Изобретатель калужанин Л.В.Чижевский” – С.О.) не дает необходимых сведений. Хотелось бы иметь фотографию изобретателя, библиографию о нем и больше подробностей о его жизни и деятельности, особенно за калужский период. В книге Данилевского “Русская техника” я не нашел упоминания о Леониде Васильевиче. Из заметки Вл. Безъязычного видно, что Ваш отец достоин того, чтобы о нем написать более подробно.

Буду очень рад. если Вы найдете нужным отозваться на это обращение».

А.Л.Чижевский был тронут вниманием к его отцу со стороны калужанина и пишет в тот же день ответ:

«Глубокоуважаемый Владимир Николаевич!

Благодарю Вас за Ваше письмо и внимание, ... я с удовольствием смогу предоставить Вам некоторые материалы, а другие Вы сможете отыскать в Ленинской библиотеке.

Я думаю, что правильнее всего было бы Вам приехав в Москву побывать у меня и познакомиться с тем, что у меня имеется.

... Могу Вам сообщить, что из материалов имеется у меня: три заметки из газет о присвоении отцу звания героя труда РККА, две его рукописных статьи 1928 года с историей изобретения, одна из них сравнительно очень полная, брошюра отца под названием: “Отчего проигрывают компании” (Варшава, 1912 г.), три оттиска из журнала: “Артиллерийский журнал” за разные годы и, наконец, копия Постановления Артиллерийского Комитета 1886 года.

Я думаю, что имеющихся у меня материалов вполне достаточно для составления статьи на один печатаный лист».

Во 2‑ом, ответном письме В.Н.Голоушкин благодарит А.Л.Чижевского «за отзывчивое письмо» и сообщает, что с удовольствием воспользуется приглашением, а так же знакомит Александра Леонидовича со своими мыслями и деталями предполагаемой публикации.

К сожалению, неизвестно встречались ли А.Л.Чи­жев­ский и В.Н.Голо­ушки­н.

Таким образом, не только К.Э.Циолковский, но и его младший друг А.Л.Чижевский оказался тесно связан как с учебным заведением. находившимся в его стенах, так и в дальнейшем с преподавателями.