И н т р о д у к ц и я

Есть слово, которое волнует воображение до того, как становится понятен его смысл. Вслушайтесь: Ат-лан-ти-да… Так звучит, я слышу, старинная кованая медь. Внимаешь этим звукам - и переносишься воображением  в страну одновременно столь же сказочную и реальную, как Гомеров Илион.

Часть I. Политика и вымысел

Первым это слово, Атлантида,  произнёс философ Платон 2375 лет назад   в основанной им Академии близ Афин. Оно  дошло до нас в его диалогах «Тимей» и «Критий».  Любознательные найдут их в интернете.  Здесь я перескажу и процитирую некоторые места диалогов. С цитаты и начну:

«Был в Атлантическом море (в океане. – С.С.), напротив места, которое вы называете Геракловыми Столбами, остров, крупнее Ливии и Азии вместе взятых (т.е. больше Сев. Африки и Малой Азии. – С.С.)… На этом-то острове, называвшемся  Атлантидой,  было великое, удивления достойное государство… От берега моря до самого центра острова тянулась равнина…». Дальше Платон отмечает гору «в середине острова», застроенную храмами и дворцом правителя.  Её окружали судоходные концентрические каналы, соединённые между собой и портом на морском побережье. В гавани было тесно от кораблей. Пространство между каналами занимали постройки горожан. Пашни вокруг белого города перемежались садами и вечнозелёными рощами. Недра острова  снабжали атлантов строительным камнем и металлами, среди последних – загадочный орихалк (самородная латунь?).  Автор  диалогов упивается  описанием: «Всё это приносил тот остров, когда был ещё под солнцем, - остров  святой, прекрасный и удивительный…».

Диалоги в описательных частях оставляют впечатление земного рая, Эдема. Но  великий афинянин не писал сказок ради сказок. Он был универсальным учёным.  В те годы    его занимал проект   идеального государства, которое он искал в  Египте и Спарте и не нашёл, и которое пытался построить на Сицилии, где  правил просвещённый тиран Дионисий Старший.  Когда и последняя надежда не осуществилась,  он, талантливый литератор, нашёл утешение в художественном описании страны, созданной его воображением.  Даже подобной  ей в пределах Ойкумены при жизни философа не было. Обещать её завтра? Неубедительно. Оставалось прошлое. Однако, благодаря Гомеру, Геродоту и Фукидиду,  просвещённая часть античного общества, оглядываясь на пройденный путь человечества,  видела достаточно далеко.  Там остались Микены и Троя, а за родными пределами  просматривалось ещё дальше – до  гигантских пирамид в долине Нила.  Увы, места для Атлантиды «на краю времён» не было.  И Платон отодвигает её в  недоступную для самого  осведомлённого ума временную даль, измеряемую восьмью тысячами лет.  Для нас с вами, читатели,  эта древность ещё на 23-24 века старше.  А  10 тысяч лет назад северное полушарие нашей планеты только-только начало освобождаться от материковых льдов. Европейский юг покрывала тундра, и по ней  бродили в поисках пищи  дикие обитатели пещер, как нам известно.  Но современники  греческого учёного о том не ведали. Никто из  них не мог возразить Платону,  рассказавшему о  высокоразвитой цивилизации  в закатной стороне за пределами Средиземноморья,  на широтах  Малой Азии, Греции и Южной Италии.  Она-де существовала  много  раньше «вечного Египта». Тем не менее,  дотошные читатели диалогов могли спросить:  куда же исчезла столь процветающая, столь мощная и неуязвимая ни с одной из сторон  островная держава атлантов?  И Платон  заранее приготовил ответ:  «Потом произошли ужасные землетрясения и наводнения, и пришёл один страшный день и одна ночь – и… остров погрузился в глубины моря…».   

За что же такое наказание?  Кто и чем прогневал  всесильных  богов?  Ответ лежит на поверхности: основатель Академии  был обеспокоен  неуёмной жаждой обогащения, кичливостью перед «варварами»,  то есть инородцами,  презрением морали, охватившими его соотечественников после побед в греко-персидских войнах.  В этом он видел  угрозу для будущего Афинской архе, достигшей пика своего влияния в  Морском союзе свободных полисов  Средней Греции.   Он внушил себе: его гражданский  долг - хотя бы иносказательно,   запоминающимся словом предупредить катастрофу.  Ведь к   первейшему из мудрецов мира прислушивались во всей Элладе и в греческих колониях.  

И на листах папируса появляются бессмертные чернильные строки.  Вначале яркими красками рисуется лучшая из стран, когда-либо существовавших во владениях Геи.  А в конце, на впечатляющем фоне,    описывается нравственное разложение  общества атлантов, когда личное возобладало над общим.  «И увидел это бог богов, Зевс, царящий в согласии с законами. И он собрал всех богов и сказал им…». На этих словах последний диалог прерывается. Мы не знаем, что сказал Зевс другим олимпийцам,  но решение  божественного синклита было суровым: остров, по Платону,  «исчез».  Погрузить земную твердь в одночасье на морское дно учёный писатель мог,  не покушаясь на истину.  На берегах Средиземного моря помнили и спустя 1000 лет  взрывное извержение вулканического острова Санторин в Эгейском море. Круглый остров разлетелся на куски, от него остался лишь полумесяц прибрежных скал. Столб магмы, пепла и пара поднялся  до звёзд,  волна, в стадию высотой, накрыла  другие острова и берега трёх материков, смыв города вместе с их обитателями.  Прервалось навсегда  или надолго затормозилось развитие  цивилизации средиземноморья, породив среди выживших легенду о Всемирном Потопе.

 Но  реальный Санторин был лишь песчинкой в водной стихии,  а придуманная Платоном Атлантида превышала его по размерам в тысячи раз.  Куда её поместить? Даже  водоём посреди  Ойкумены  слишком мал.   И  многомудрый философ  отыскивает ему место в безбрежном «истинном море» – в Океане Мрака,  как называли греки  Атлантику за Геракловыми Столбами.  «Столбы» - это скалы Кальпа и Абила по сторонам пролива, который в далёком завтра испанцы, коверкая арабский язык, назовут Гибралтаром.  А тогда, во дни Платона,  тот пролив носил имя, данное ему лучшими мореходами древности – финикийскими купцами: Ворота Туманов. Только они,  моряки Тира и Карфагена, осмеливались выходить в океан, преодолевая мощное встречное течение и презирая опасности.  Афинянин мог быть уверен, что не скоро  эллинское судно  окажется в том месте, где он разместил свою островную страну,  не скоро обвинят его в измышлении.

В этой «политической фантастике» (именно так я называю сочинения об Атлантиде) вызывает изумление один факт,  который ещё никто не смог объяснить до сих пор.  Опять вернёмся к диалогам. Будьте внимательны.  В первых строках описания  огромного острова в Атлантическом океане основатель Академии отметил: «Путешественники могли переходить с него на другие острова. А с [тех] островов был путь ко всему материку, лежащему напротив и окружающему истинное море».

Из процитированного  напрашивается вывод, что древний грек, умерший за 1919 лет до первого плавания Колумба,  имел сведения о Бермудских, Багамских и Антильских островах (другие острова в его диалогах), знал о существовании Америки (материк, лежащий напротив, там же), имел представление о  протяжённости  материка,  много позже названного Новым Светом (окружающий истинное море).  Известно, что в молодые годы  Платон, тогда ученик Сократа,  путешествуя по Востоку, побывал в Египте.  Там он мог получить сведения  из первых рук о плавании финикийцев, нанятых фараоном Нехо II, вокруг Африки.  Также он мог беседовать с мореходами в Тире или Сидоне.  Не они ли рассказали ему о посещаемых ими землях  за Воротами Туманов?  Другого объяснения я не нахожу.  Но что Атлантида?  Для меня однозначно: в эпоху неолита в изолированном уголке мира  высокоразвитая цивилизация возникнуть не могла.  Но с той же уверенностью нельзя сказать «нет»  исчезнувшей  суше в Атлантическом океане, которую  знаменитый философ и литератор назвал Атлантидой.  Давайте, читатели, порассуждаем об этом, опираясь на данные геологии, внимательно рассматривая находки на дне океана, и прислушиваясь к легендам народов,  чьи далёкие предки населяли берега Океана Мрака.

Часть II.  Геология и реальность

Высшим авторитетом в науке о строении Земли для меня является академик В. А. Обручев. Его повесть «Плутония» привела меня в геологию.  По его учебнику изучал  я введение в строение земной коры и всё, что с ней связано.  Не обошёл Владимир Афанасьевич своим вниманием и Атлантиду.   Существование в древности, на памяти человечества, большого участка суши между Америкой и Старым Светом он считал вероятным.  Погружением его на дно Атлантического океана объяснял потепление в северном полушарии, что привело к таянию материковых льдов, ибо Атлантида могла быть тем препятствием, которое  не выпускало  Гольфстрим в высокие широты из Саргассова моря.  Правда,  тогда  катастрофа  отодвигается ещё  дальше в глубь прошлого,  на 2-3 тысячи лет вдобавок к тем 8-ми, что назвал  Платон. Выходит, не случись её,  мы с вами, читатели,  всё ещё пребывали бы в каменном веке и сейчас сидели бы не за компьютером,  укорачивая свой век, а вели бы здоровый образ жизни, охотясь на мамонтов.  А наш певец классовой борьбы Иван Фёдоров строил бы планы экспроприировать кусок мяса у того из соплеменников, который умел добывать дичи больше, чем другие охотники, бездельники и неумехи, – «пролетарьят» каменного века и беднейшие собиратели съедобных растений.

Дотошно к  теме Атлантиды подошёл д-р Жиров Н.Ф., даром что химик. Он представлял это природное образование в виде архипелага островов,  вытянутых с севера на юг по меридиональной оси  Атлантического океана вдоль подводного Срединно-Атлантического хребта на 7000 км, примерно (от 50-й параллели до экватора). Самый крупный из островов, северный, наречён Жировым Посейдонидой.   От него на сегодня  остались  лишь  надводные вершины  гор; ныне это Азорские острова. Рельеф океанического дна в этом районе отвечает описаниям Платона(!).  Южнее, за узким проливом,  наш атлантолог нарисовал второй по величине, узкий и длинный остров Антилию (между 35 и 7 градусами СШ). Дальше к югу, вплоть до нынешних скал Св. Петра,  и вокруг основных островов,  видимо, находились мелкие островки.  

Масса признаков  подтверждает это предположение. Назову два наиболее существенных, на мой взгляд. Первый: подводные долины в северной части Срединно-Атлантического хребта выглажены материковыми ледниками,  которые, передвигаясь по суше из Скандинавии во все стороны, волочили т. н. эрратические (блуждающие) валуны. Таковые находят на широте Полтавы,  я видел их в Прикарпатье. Вторым доказательством в пользу Атлантиды, как надводного образования в истории человечества, являются обнаруженные  в Атлантике на  километровых глубинах отложения кораллов мелководья, окаменевшие пресноводные водоросли, ископаемые остатки растений суши.

Этот огромный архипелаг  был молодой, по сравнению с древними соседними материками,  сушей.  Но роковой его особенностью  было то, что богатой на выдумки природой или  владыкой  подземного царства Плутоном, или  какой-то (бери выше!) иной силой острова архипелага были возведены не на гранитном, а на базальтовом основании, что определило краткость их надводного существования. Атлантида была обречена на опускание вследствие геостроительных свойств базальтовых пород.  Пережить сильные землетрясения ей было не суждено.

Неизвестно, какой из островов архипелага назвал Платон «прекрасным и удивительным». Общая картина архипелага объективно была иной.  Воображение, подпитанное знаниями, позволяет рассмотреть в дали тысячелетий ландшафты  Атлантиды. Они суровы и мрачны. Немногочисленные зелёные долины открыты в сторону восточного моря. С трёх сторон их теснят чёрные базальтовые скалы. По западному краю страны проходит горная цепь с «Азорскими вершинами» (см. выше). Что можно сказать о населении?  Скорее всего, в эпоху, описываемую Платоном,  архипелаг был безлюден. Но  не исключено появление первых поселенцев.   Ведь  Америку уже заселяли палеоазиатские племена. Некоторые из них могли перебраться в Посейдониду или Антилию через Антильские острова. Не исключены переселенцы  из Африки, с Пиренейского полуострова. Они питались тем, что давали море, реки и долины,  ходили нагими, от непогоды прятались в скалах или в конурах, сложенных из камня. Ни о каком развитом обществе, подобном аттическому, так живописно описанном Платоном, тем более о государстве, говорить не приходится. 

Подвижки земной коры здесь в ту эпоху были таким же постоянным явлением, как смена времён года.  Они меняли береговые очертания и ландшафты островов. Но землетрясение в начале 8-го тысячелетия до Р.Х. носило характер быстрого катаклизма.  Возможно, именно о нём был наслышан афинский философ. Есть другое объяснение гибели Атлантиды. По расчетам австралийца Отто Мука в 13 часов 5 июня 8499 года до новой эры с Землёй столкнулся, в районе Бермудских островов,  астероид весом в 2 биллиона тонн. Он пробил земную кору, и в стратосферу ударил фонтан из раскалённой магмы. На острова в океане, на берега окружающих материков обрушились ударная волна  километровой высоты, камнепад, дождь из расплавленных пород. Все прибрежные зачатки цивилизаций были уничтожены. Уцелевшему человечеству пришлось возвращаться к своим истокам. А землетрясения, вызванные ударом из Космоса,   стали явлениями вторичными.  Они «помогли» астероиду уничтожить основную часть Атлантиды.  Что здесь буквально изумляет? Совпадение датировок катастрофы Платоном и Муком.

Как бы там ни было,  в результате  замеченного во  всей Ойкумене катаклизма  Антилия исчезла полностью. От Посейдониды остались лишь внутренние, преимущественно горные районы.  Но и они погрузились в океанскую пучину около 1200 года до Р.Х.   Некоторые из островов близ экватора просуществовали ещё  800 лет. С этим временем связано вторжение в Средиземноморье с запада таинственных «морских народов», отмеченных хронистами многих стран.  Не беженцы ли это из Атлантиды,  с её последних клочков где общество за тысячелетия могло пройти свой восходящий путь эволюции? В памяти народов Старого Света, Центральной и Южной Америки  сохранились смутные воспоминания о небывалых потопах и  других катастрофах. Например, по одной из легенд майя некая «Страна глиняных холмов» исчезла в течение ночи, провалилась вместе с жителями под землю. С легендами перекликаются хроники. Мореходы Тира и Карфагена, бывавшие за Воротами Туманов на пути в балтийскую Страну Янтаря, отмечают засорённость океанских вод пеплом и обломками пемзы. Теопомп,  современник  афинского мудреца,   рассказал о некой земле в Атлантике, жители которой, не знали металлов,  занимались мотыжным земледелием. Нет, речь у него не об ацтеках, живших на американском континенте, ибо те много позже, во времена Кортеса, утверждали, что построили свой город Мехико,  знаменитый кольцевыми каналами и дамбами,     по образу столицы прародины, откуда они  когда-то бежали.  И название той прародины – Астлана. Вслушаемся: Астлана – Атлана – Атлантида.  Последнее название звучит как будто по-гречески.   Разве не они дали  титану, поддерживающему небесный свод в западной стороне обитаемого мира, имя Атлант (вариант – Атлас)?  Нет, скорее всего подслушали. Но у кого?  На финикийском языке «атлас» значит «страна запада»,  а с языка кучуа, распространённого в Америке,  это слово переводится как «то, что  расположено посреди воды». На этом загадки не исчерпываются. Сравним календари майя (Центральная Америка) и жрецов долины Нила. Вывод заставляет задуматься: оба календаря  могли быть созданы только в тропических широтах Атлантики, причём, точность первого могла быть достигнута только при непрерывном наблюдении за временем в течение нескольких тысяч лет. Не только в Европе отметились загадочные «народы моря» за 12 веков до эры Христа. В то же время на перешейке, соединяющем две Америки, появились, будто из мглы предыстории,  ольмеки – уже цивилизованный народ, умевший с поразительной точностью измерять время. Они высекали статуи из базальта и возводили храмы на плоских вершинах ступенчатых пирамид.  Ольмеки откуда-то принесли в Америку маис, чей дикорастущий предок до сих пор не найден  (не на дне ли океана остался он?). Приверженность пришельцев к неприступным плато, царящим над влажными равнинами новоприобретённой страны,  мне хочется объяснить тоской по потерянной гористой родине.  Масштабные раскопки на километровых глубинах  невозможны.  А случайные находки лишь множат вопросы. Пока что с подводного Азорского плато подняты  только каменные диски непонятного назначения,  пояс из серебряных колец,  не имеющий аналогов ни в Старом Свете, ни в Новом, медное кольцо. Одинокая «кирпичная кладка», обнаруженная на склоне подводной горы Ампер,  к сожалению, нема, не «звучит письменами».

Мысленно посетим те остатки первоначальной Атлантиды, которые существовали ещё  при Платоне, если верить Теопомпу.  Представим себе острова в зоне мягкого климата. Здесь щедры почвы долин, камень окрестных гор годен для циклопических построек и статуй. Густы леса на склонах хребтов и сочны пастбища в поймах рек.  Всем этим владеют потомки древних атлантов, объединённые  близкими наречиями, одним пантеоном богов. Внешние враги – за морями, по которым редко кто плавает.  Люди, не знающие войн,  видят смысл жизни только в созидании. Разрушения противны их разуму, ибо происходят они по воле злого подземного божества. Частые землетрясения, приводящие к гибели соплеменников и всего, созданного их руками,  развили в характере атланта  чувство обречённости, оставили надежду только на загробную жизнь. Её обещает вечное, неизменное небо.  Наблюдения за звёздами породили астрономию, которая не могла обойтись без математики,  последняя – без письма, а всё вместе – без касты жрецов, грамотеев, хранителей времени и предсказателей будущего. После каждой из катастроф  оставшиеся в живых пытаются возродить цивилизацию. Однако с гибелью культурных центров, материальной базы и наиболее густо населённых прибрежных областей,  воля человека сменяется бездеятельной тоской по прошлому, которое у всеми землянами представляется Золотым веком. Жизнь последних атлантов превращается в ожидание смерти – избавительницы от страха перед новым катаклизмом. Так я представляю общество последних атлантов примерно в годы жизни Платона.

Ф и н а л

Возможно, когда-нибудь на дне Атлантического океана отыщутся образцы незнакомой нам письменности. Как будут выглядеть  эти послания из тьмы веков, какими знаками передадут нам умолкнувшую речь? Гадать бесполезно. Я мечтаю о другом,  не удивляйтесь.  Я хочу, чтобы тайна Атлантиды никогда бы не была разгадана.  Ведь она волнует наши души светлой неопределённостью  с  недоступного пока что дна  океана. В звуках слова «Атлантида» - сладкий обман неведомого. Пока за этим названием лишь туманный образ, мы обречены на поиск, на благое томление сердца.  Не спешите раскрывать Ворота Туманов, длите в себе очарование  самой сокровенной тайной мира.