А так выглядела русско-турецкая граница в XVIII веке
Не будучи марксистом, тем не менее, соглашаюсь, что история повторяется в том отражении «испорченного зеркала», насколько сближаются схожие события предыдущего и нового «витка марксовой спирали».
Государство Российское сделало заявку на имперский статус в последней трети XV века, когда Иван III Васильевич, Рюрикович из рода Калиты, Великий князь Московский (и Всея Руси, как он себя анонсировал), гордо отказался от предложенной императором Священной Римской империи «чести» именоваться королём: «Мы Божиею милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей». Примерно в то же время в полутора тысячах километрах южнее, за Русским (Чёрным) морем, в Анатолийской части Малой Азии, рождалась одна из крупнейших мировых империй. Ей было суждено властно разлечься на всех 3-х континентах Старого света и веками пугать Европу исламской экспансией. После захвата турками Константинополя (1453 год) она стала именоваться Османской (или Оттоманской) империей, по имени прославленного предводителя этого воинственного племени Османа Гази. Прижилось ещё одно имя – Порта (по названию канцелярия великого визиря).
Первые 100 лет своей истории она была скорее завидным образцом для подражания московским государям, чем соседом-соперником. Не особо обеспокоил Кремль и протекторат Стамбула (бывшего Константинополя-Царьграда) над Крымским ханством, установленный в 1478 году, поскольку до покорения Казани и Астрахани внуком Ивана III, Иваном IV Грозным, Бахчисарай часто становился союзником Москвы в её борьбе с Большой Ордой(1*) и с Литвой. Однако усиление Москвы, захват всего Волжского пути к 1556 году превратил крымского вассала Турции (следовательно, и Порту) в соперника Московского царства. Султан получал ощутимый «навар» от доходов ханов Гиреев. Эти доходы зависели почти целиком от торговли пленниками, захваченными при грабительских набегах крымскотатарской конницы на Русь московскую, также польско-литовскую. Вассалы турецких султанов уводили несметные толпы пленников через Перекоп в Крым и далее - на невольничьи рынки Востока. Венецианские посланники XVI века писали, что вся прислуга Константинополя, и у турок, и у местных христиан, состояла из русских рабов и рабынь. Венеция и Франция, перекупая живой товар на рынках Леванта, употребляли русских рабов на военных галерах как гребцов-колодников.
В 1571 году, когда полки Грозного Иоанна находились в Ливонии, очередной из ханов Гиреев, подстрекаемый сюзереном из Стамбула, сжёг дотла беззащитную Москву. Это была своеобразная месть за неудачу турок захватить дельту Волги двумя годами ранее. Тогда велением султана Солимана Великого турки сосредоточили в Азове 17-тысячную армию при 100 орудиях и вместе с 40-тысячной крымской ордой и ногайцами двинулись на Астрахань. Но «кабардинская дорога» через безводные степи стала для сил вторжения тем же, чем через 243 года Смоленская дорога для Наполеона. Затея провалилась. Однако, спустя три года после неудачной попытки завладеть Астраханью, Стамбул решил повторить успех Бахчисарая в Московском направлении, снабдив хана Девлет-Гирея артиллерией и пушкарями при орудиях в его повторном походе на Москву в 1572 году. Но в битве при Молодях, на южных подступах к Москве, русские «средства огненного боя» взяли верх над турецкими. И османы надолго прекратили попытки расширить сферу своего контроля севернее линии Хотин – Азов.
С тех пор на протяжении 350 лет, до 1918 года, длилась с перерывами на взращивание одного поколения бойцов, 70-летняя Русско-турецкая война, вместившая в себя дюжину конфликтов разной продолжительности, от одного года до 14-и лет(2*). Дрались за контроль над Северным Причерноморьем и Кавказом, за территории Закавказья, за проливы, за права христиан - подданных султана, за сам Константинополь. И как не драться империям-соседкам, чьи естественные потребности – расширяться; одной на север – за море, другой на юг – к тому же морю? Османская империя до второй половины XVIII века превосходила Российскую империю населением и казной. Тем не менее, Стамбулу после неудачного похода на Астрахань в 1569 году, приходилось, в основном, не наступать, а обороняться от воинственного северного соседа, омоложенного и усиленного реформами Петра. Из 12-и войн с Москвой только в двух Стамбул добился формальной победы. Первый раз в 1711 году, когда царь Пётр уступкой Азова, прервав Прутский поход, избежал поражения от превосходящих сил султана. 144 года спустя турки разделили успех с англо-франко-сардинской коалицией на развалинах Севастополя. Ещё две кампании (в конце XVII в. и в первой половине XVIII в.) закончились status quo. Остальные полномасштабные войны убедительно доказали превосходство русского оружия. Оно позволило очистить от турок всё Северное Причерноморье, шагнуть нашим чудо-богатырям за Дунай и освободить от иноверческого ига православные Балканы; а на кавказском направлении – выйти к оз. Севан и Трапезунду (тур. Трабзон на южном побережье Чёрного моря). В 1917 году эскадра адмирала Колчака готовилась выйти из Севастопольской бухты в направлении Босфора - ставилась задача овладеть проливами и вернуть на Софию крест Константина.
Но в Российской империи грянула революция… Победитель в ней, состоятельный симбирский помещик Ульянов-Ленин, которому нежданно-негаданно досталась Российская империя, поспешил «задружить» с Кемалем Ататюрком, завладевшим наследством Блистательной Порты при её крахе в то же время. Будем справедливы – дело похвальное. Лучше худой мир, как говорят. А то, что он худой, то, что «турецкие братья» - неискренние, двуличные типы, как, впрочем, все «братья» (включая «братушек»), показала II Мировая война. Турции повезло, что её войска не пришли в соприкосновение с РККА, иначе Сталин увеличил бы Армянскую ССР втрое и вывел бы Россию-СССР к Тигру и Евфрату. Потом натовская Турция была занята решением турецкого вопроса на Кипре, не колебля русско-турецкой «дружбы» на стадии «холодной войны». Попытку Анкары отхватить кусок греческого острова можно рассматривать как заявку Турции на повышение своего статуса – телодвижение в имперских традициях. В конце концов, империей можно вновь назваться и без возвращения утерянных территорий, утешая ностальгию воспоминаниями о былом величии. Или стать ею, как поступают США, распространяя своё экономическое и мировоззренческое влияние за пределы государственных границ. Для нынешней Турции «всего-то и делов» - превратиться в объект подражания соседей, сделаться светочем для единоверцев, Новым Стамбулом, некогда покорившим Второй Рим. В любом случае должна найтись фигура, достойная во мнении народа звания султана, сравнимого с прославленными реформаторами.
Здесь приходится временно прервать развиваемую мысль. Шестисотлетняя Османская империя не могла не укрепиться в «генной памяти» новых поколений, несмотря на преобразования Ататюрка, основавшего светскую мононациональную республику на остаточной территории империи, где, кроме потомков турков-османов, проживают на своих исконных территориях армяне, курды (потомки мидян), переселенцы из мусульманского Кавказа и Крыма, принявшие ислам славяне-потурченцы. Вызов имперской гордости турецких националистов всех мастей (от мирных интеллектуалов до «серых волков») бросала и обновлённая в начале ХХ века Российская империя. Что бы ни говорили наши доморощенные и зарубежные историки, последняя не прекратила своего существования после революций 17-го года. Она лишь перекрасилась в красный цвет, сохранив при лживо декларированном равноправии уцелевших классов их фактическое разделение на привилегированный (номенклатуру) и подлый, в начальном понятии этого определения(3*), фактически бесправный перед карательными органами партии, правящей бесконтрольно. Осталось с несущественными поправками на просторе в 22 млн. кв. км и самодержавное правление «вождя», избираемого узким кругом компартийной знати (здесь использовалась «польская традиция», так как однополое политбюро, за исключением Фурцевой, мелькнувшей в этом мальчишнике, рожать наследников было неспособно). Тот факт, что Красная империя сохранилась фактически в границах «белой матрицы», не породил уязвлённой гордости в советском обществе. Более того, русский «великодержавец»(4*) получил дополнительное подтверждение своего имперского статуса, когда его родная страна после Победы над фашистской Германией (точнее, над мобилизованной немцами Европой) и благодаря ядерной мощи превратилась в супердержаву. Ощущение империи осталось и усилилось внутри русского человека. А разве думаешь о внутренних органах, когда здоров?
Турок же, имперец по самосознанию, вынужден был довольствоваться после ликвидации султаната уделом узкого националиста. Ибо о расширении страны мечтать не приходилось. Соседи не высказывали желания округлять за свой счёт скромную наследницу Блистательной Порты, безжалостно урезанную в результате I Мировой войны, и не верили в её способность вернуться по своей воле куда-либо. Нигде Турцию не ждали.
Обстоятельства для Турции изменились с распадом СССР. Для неё появилась возможность стать больше чем черноморской региональной державой, некоей субимперией, с перспективой на полный имперский статус. Такую перспективу давали ей слабые государственные новоделы, Грузия и Украина. Претендуя на Аджарию и Крым, Анкара могла смело рассчитывать на встречное движение. А при распаде дэржавы (прости, Господи!) вечных сечевиков с казацкой ментальностью можно смело ставить вопрос о возвращении Турции всего северного побережья Чёрного моря. Ведь Стамбул отдал его по известным договорам 1774 и 1791 годов России, которая спустя 200 лет от него отказалась. Вообще, о незалежной Украине на Анатолийском побережье услышали недавно и подивились такому неожиданному явлению. Зато в османской памяти неувядаем образ гетмана Богдана Хмельницкого, который, собираясь присягать царю московскому, накануне втайне присягнул турецкому султану. Кроме этих лакомых, «плохо лежащих» кусков, небезнадёжным делом после 1991 года стала представляться ускоренная консолидация вокруг Анкары тюркского мира. Сначала вовлечением в зону турецкого влияния Азербайджана и стран Средней Азии, потом, по ситуации, тюркоязычных народов Поволжья и Сибири вплоть до Ледовитого океана. И работа в этих направлениях началась практически сразу, как только треснула по швам союзных республик и начала распадаться Красная Империя. Турция, не скупясь на дружеские слова и жесты в сторону Кремля, двинулась в обход его повсюду по религиозным, общественным и экономическим каналам, где только маячило впереди «свято место». Облегчало эту задачу и религиозное единство большинства тюркоязычных народов. Энтузиазма Анкаре придала прозвучавшая из Кремля фраза в адрес автономий уже по-настоящему теперь бывшей империи: «Берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить". И, что немаловажно для поборников возрождения Османской империи (пусть с поправками этого образа реалиями XXI века(5*)), в нужное время на нужном месте, на пике властной вершины, появился подходящий кандидат в успешные султаны. Имя его сегодня у нас на слуху.
Но тут произошло невероятное: нелюбимый Западом, подозрительный для него правопреемник двух империй, Белой и Красной, 23 годами ранее прикрывший свой срам скромной аббревиатурой РФ, внезапно будто бы устыдился щедрой раздачи им на беловежском торжище русских земель жадным толпам бесчисленных «братьев». С поистине суворовскими «быстротой, глазомером и натиском» он вернул в отчие пределы самый ценный из призов, когда-либо полученных нашими предками при преодолении трудных вёрст тысячелетней истории. Что значит для русского сознания Крым, растолковывать не надо. За него заплачено сотнями тысяч солдатских жизней и тремя миллионами угнанных в рабство соотечественников(6*). Крым! – «как много в этом звуке для сердца русского слилось!». Если бы Российская Федерация вернула себе, скажем, Нарву или полосу русских городов севернее 50-й параллели, оказавшуюся в другом новоделе – в Казахстане, придуманном большевиками, или даже Одессу, то эти действия не произвели бы такого впечатления в стране униженных победителей гитлеровской Европы и во всём мире, как возвращение России в Таврию.
Многие восприняли этот шаг, как первый и самый опасный (ибо он был успешным) на возвратном пути России к империи. Что последует дальше? – Вторичное присоединение Закавказья? Возрождение Новороссийской губернии? Возвращение Бессарабии, Килийского гирла Дуная с Измаилом?.. В Анкаре, распрощавшейся с расчетами на Бахчисарай, как на ближайшего союзника в черноморском бассейне, именно так, а не иначе восприняли это событие. Но там понимают (и знают по вековому опыту Стамбула): двум империям на берегах Чёрного моря будет, как и было в прошлом, тесно. И опять встанет вопрос: кто здесь Третий Рим, Стамбул или Москва? Притихнув было на Донбассе, Москва демонстрирует силу в Сирии. А это турецкий тыл. Кандидат в султаны больше не в силах изображать доброго соседа. Нет, решил он, заручившись поддержкой Обамы, пока Москва не разошлась вовсю, пока окончательно не уверовала в свои возможности обычным оружием стать вровень с Атлантическим блоком, от которого, казалось бы, сильно отстала, надо болевым приёмом привести Кремль в чувство.
… И бомбардировщик российских ВКС сбивается над Сирией. Что за тем последовало, всем известно в деталях. Считать ли этот эпизод началом Тринадцатой русско-турецкой войны? Сегодня на этот вопрос ответить трудно. Ведь предыдущие 12 войн происходили между двумя империями, ибо царство Ивана Грозного уже не только по факту (как при Иване III) было империей(7*). Всевышний не позволил Турецкой республике и Союзу советских республик в 1941-45 годах столкнутся на поле брани. Теперь боевую позу приняли две страны-кандидатки в новейшие империи. Какими историческими правами обладают они на битву народов? И здесь нет ответа. Клио не предсказательница. Муза истории начинает говорить, когда над местами событий зажигаются звёзды принесённых в жертву душ. Да, придётся подождать.
Примечания:
(1*)Наследница Золотой орды.
(2*)См. Википедию, др. справочники.
(3*) Принадлежавший по рождению к низшему сословию, неродовитый.
(4*) Я придумал этот термин, ибо неверно говорить «русский националист». Для русского патриота важна не кровь, а земля, территория.
(5*) Теперь, чтобы стать империей, не обязательно захватывать чужие земли. Их достаточно покорить экономически.
(6*) Называют разные цифры: от 2 до 5.
(7*)Царь – от цезарь (император).