На фото: Премьер-министр Великобритании У. Черчилль, посол Великобритании в СССР Арчибальд Кларк Керр, председатель СНК И.В. Сталин, посол СССР в Великобритании Федор Тарасович Гусев и другие на приёме в Кремле. Октябрь 1944 года.
«Наше дело правое. Победа будет за нами». Этот лозунг, выдвинутый сталинским руководством в период войны с немецким фашизмом, выражает позицию большинства россиян по отношению к военной операции на Украине. «Мы готовы к мирному урегулированию и открыты для контактов с киевскими руководителями и Западом». Эта позиция российской олигархической элиты, сформированной в гайдаровско-ельциновский период и мало изменившейся с той поры.
Сталин самоотверженно работал на свою страну и свой народ, связывая его будущее с коммунистическими идеалами. Российская элита работает на себя и свои кланы, на своих друзей и близких. Каких-либо идеалов у нее нет. Все ограничивается стремлением нормализовать отношения с Западом, вернуть мирные с ним времена и, главное, «разморозить» в результате введенных им санкций зарубежные капиталы и собственность. Официальные декларации о «патриотизме и приверженности национальным интересам» часто идут вразрез с конкретными делами, а именно они и определяют ситуацию в стране и ход событий.
Сталин при всей своей устремленности в будущее, был реалистом до мозга костей. «Водить за нос» его многие годы, в чем открыто признаются российские политики, было абсолютно невозможно. Пактом о ненападении с гитлеровской Германией 1939 года он воспользовался для форсированной подготовки к надвигавшейся агрессии фашистского режима. Бюджеты двух предвоенных лет были уже бюджетами военного времени, а численность советской армии возросла за этот период в три раза. Якобы «миротворческие» Минские соглашения, наоборот, стали ширмой прикрытия подготовки к новой войне и захвата Донбасса киевским режимом. За период их действия удалось не только восстановить, но и серьезно укрепить украинскую армию, фактически развалившуюся к моменту их заключения. Кремлевское руководство пассивно взирало на этот процесс, призывая лишь к выполнению заведомо невыполнимых и постоянно нарушавшихся киевскими властями соглашений.
Впрочем, параллели касаются не только Украины. Сталин, по признанию ненавидевшего советскую власть, но умного и опытного английского премьера Черчилля, «бил своих врагом руками своих же врагов». Советский Союз в его время был окружен и защищен от внешней агрессии множеством надежных союзников и друзей, и их число постоянно увеличивалось. У современной России осталась одна Белоруссия. От нее все дальше отходят даже бывшие советские среднеазиатские республики. Турцию и Китай даже при политическом взаимодействии с ними в ряде вопросов, вряд ли можно считать союзниками. Потенциально они скорее противники, и от этого никуда не уйти.
Нынешнее российское руководство, однако, привлекает не советский, а царский, дореволюционный опыт, который успешным назвать никак нельзя. «У России есть только два союзника – армия и флот». Оправдывая свои постоянные внешнеполитические неудачи и провалы, кремлевские политики неизменно ссылаются на эти, мягко говоря, неумные слова российского императора Александра III. Пытаются представить его выдающимся государственным деятелем и даже «миротворцем». Хотя этот самодержец был, даже по признанию его любимца графа Витте, крайне ограниченным и недалеким деятелем, мало вникавшим в суть государственных дел. Да к тому же и большим выпивохой. А между тем даже ослабевшая по сравнению с советским периодом Россия, вполне могла, используя многочисленные разногласия и противоречия капиталистического мира, не только приобретать союзников, но и создавать выгодные, пускай временные, но коалиции и соглашения. Заключая их с недружественными и даже враждебными странами, как это было при Сталине. Например, с той же Польшей, Венгрией или Румынией, учитывая их претензии, в том числе территориальные, к киевской власти. Еще большие возможности совместных или солидарных действий открываются на афро-азиатском и латиноамериканском направлениях. Но на это вялый, инертный, зациклившийся на обанкротившееся сотрудничество с «западными друзьями и союзниками» российский МИД попросту неспособен. И так же вяло и безынициативно действует и сегодня, в условиях раздуваемой Западом русофобской истерии, повторяя лишь заявления и декларации, раздающиеся с высоких кремлевских трибун.
Очередной «крестовый поход» Запада против России возглавляет «демократичный» и «толерантный» Вашингтон. Сталинское руководство сумело организовать эффективный отпор такому же, по сути, предыдущему походу гитлеровской Германией. Под лозунгом «все для фронта, все для победы» были мобилизованы все ресурсы и возможности страны.
Нынешняя российская власть на такую мобилизацию не настроена. Один лишь показательный пример. С политических верхов раздаются настойчивые призывы к «единству и сплоченности» перед лицом общего и опасного врага. Но те же верхи санкционируют резкое повышение курса доллара под давлением олигархов, в основном сырьевой сферы. Обогащение верхушки и без того состоятельных слоев – а за период СВО в России появилось 22 новых миллиардера – идет за счет фактического ограбления широких слоев населения, страдающего от связанного с этим повышением безудержного роста цен. Похоже, правая рука не знает, что делает левая. Лучшего средства, чтобы разрушить это «единство» и «сплоченность», просто не придумаешь. В советское и особенно сталинское время, когда вся политика была развернута в сторону простого народа, такой грабеж – а другого определения здесь не подыщешь – был просто невозможен.
Двойственность и противоречивость действий российской правящей элиты объясняется ситуацией, в которой она оказалась. С одной стороны, рыночно ориентированные и коммерциализированные до мозга костей кремлевские политики все еще лелеют надежды на нормализацию отношений с Западом и снятие санкций. С другой – вынуждены реагировать на его воинствующую непримиримость и требование вывести все российские войска с Украины и вернуть ей Крым, то есть полностью капитулировать. Но такая капитуляция, однако, для российской правящей элиты, по крайней мере пока, неприемлема. Она готова смириться со своим прежним, по сути, вассальным положением в мировой капиталистической системе. Но вот пойти на открытое рабское служение интересам западных держав, как к этому призывают бежавшие из России либералы, в том числе из правительственных кругов, она просто не может.
Отсюда поиск устраивающего обе стороны «договорняка». Его, используя провластные российские СМИ можно было бы преподнести своему народу как «большую победу». Хотя на самом деле это была капитуляция, пускай даже частичная, перед Западом, который сохранял возможность использовать националистический киевский режим против России в будущем. Естественно, обеспечив ему соответствующую подготовку. Такой «договорняк», уже парафированный российской стороной с киевским режимом, был достигнут в марте прошлого года в Стамбуле. Но он не устроил Вашингтон и соглашение было разорвано. Американские политики, почувствовав очевидную слабость и уступчивость российской стороны, решили добиться от нее большего. Тем более, что и российским военным кремлевские политики не дают развернуться в полной мере, обозначив для них запретные зоны и сохраняя торгово-экономически связи с киевским режимом. Прекращение зерновой сделки, конечно же, снимает часть этих зон, хотя решающего значения это не имеет. Двойственность и уступчивость российского руководства только способствует усугублению конфликта и дальнейшей эскалации военных действий.
Никаких боевых действий сейчас вообще бы не было, если бы наше руководство поддержало в 2014 году практически гарантированное в условиях развала украинской армии, да и самой киевской власти, создание Новороссии из 8 русскоязычных областей Юго-Востока Украины, на которые приходится 80 процентов ее экономического потенциала. И если бы признало референдумы в Донбассе и Луганске, подавляющее большинство жителей которых, как и в Крыму, высказалось за присоединение к России.
Можно было бы и не допустить продолжавшиеся все восемь лет фактически безнаказанные артиллерийские обстрелы на Донбассе путем ввода туда российских воинских контингентов, естественно, дав и разрешение применять для подавления огня виды оружия и по всем украинским городам, включая и столичный Киев.
«Русские своих не бросают», гордо декларируется с высоких трибун. А на деле же бросали и до, и после начала спецоперации, когда, например, уходили с занятых украинских территорий, того же Херсона. Симпатии к России и ее армии в широких слоях украинского населения, во многом, казалось бы, близкого к российскому, это не прибавляло и не прибавляет. Удивляться тому, что на подвластных киевскому режиму территориях до их пор не появляется сколько-нибудь серьезного партизанского движения, не приходится. Также как и тому, что киевским властям удается набирать там пополнение для своей армии, несущей огромные потери.
Но главное даже не в этом.
До сих пор кремлевские политики не отваживаются поддержать создание на Украине новой власти, как это было сделано в Донецке и Луганске. Похоже, из неизжитой до конца боязни перед Западом не хотят полностью разорвать все отношения с киевским режимом, который сами же объявили «нацистским» и «террористическим».
Новая же власть не только выражала бы подлинные интересы большинства украинского населения, но и оказала бы активное содействие борьбе с фактически уничтожающим его режимом. И занялась бы уже решением многочисленных и сложных проблем, связанных с формированием новой, дружественной российскому государству Украины. При этом предоставление украинцам возможность выбора между двумя властями, выбило бы козырь мнимой «российской оккупации» из рук киевских и западных политиков. Не говоря уже о неизбежном «раздрае» в нынешней правящей украинской политической и военной верхушке, часть которой, понимая безнадежность своего положения, неизбежно начала бы переходить на сторону новой власти. Тем более, что в украинской диаспоре в России, и на самой Украине немало ярких и пользующихся уважением среди ее населения деятелей, которые обеспечат авторитет и доверие новому правительству. Да и мирные переговоры о судьбе страны надо вести с ними, а не с киевскими правителями и их западными хозяевами, которые заведомо не будут выполнять подписанные ими договоры и соглашения, что, впрочем, и не скрывают.
Складывается впечатление, что кремлевские политики всячески тормозят и отодвигают победу на Украине. Мотивы очевидны. Создание дружественной Украины, в каком бы формате не произошло, неизбежно заставило бы российское руководство привлечь дополнительные силы и средства, предпринять новые подходы для восстановления разрушенной экономики и социальной сферы.
Но с экономическим и социальным развитием плохо в самой России. Последние два десятилетия страна топчется, по сути, на месте. О социальных показателях и говорить не приходится. Понятно, что для нынешнего кремлевского руководства восстановление Украины, да еще в короткие сроки, – явно неподъемная ноша. Но выход из этого, если речь идет действительно о жизненных интересах двух стран и народов, может быть только один. Надо кардинально менять нынешний социально-экономический курс, усиливать регулирующую и направляющую роль государства. Начать, наконец, движение, в сторону подлинно справедливого социалистического строя, который один только может обеспечить быстрые темпы экономического и социального прогресса. В свое время Сталин, находясь в куда более тяжелом и казавшемся безвыходным положении, сумел осуществить такой поворот. Так что не надо говорить о его нереальности. Все возможно, если по-настоящему любить свою страну. И на деле заботиться о судьбах единого русского мира.
В одном из своих выступлений, получивших широкий резонанс, академик РАН Роберт Нигматулин поставил жирные «неуд» российскому руководству по всем направлениям его деятельности. Опровергнуть его аргументацию, основанную на бесспорных фактах, просто невозможно. Нельзя согласиться лишь с надеждой академика на то, что что поставленная «двойка» может заставить российских руководителей сделать необходимые выводы и изменить политику. Но ведь они до сих пор не признают своих ошибок и просчетов и считают, что все делали и продолжают делать правильно. Два десятилетия вполне достаточный срок, чтобы убедиться в неспособности руководства делать такие выводы и его неумении решать обостряющиеся проблемы страны, будь то внешняя или внутренняя политика. А раз так, то оно должно уйти, освободив место тем, кто сумеет это сделать. Дефицита компетентных и талантливых руководителей на Руси никогда не существовало и нет до сих пор. Было и есть лишь нежелание вовремя уйти.