III. В расщелине меж двух календарей
Новый год — пожалуй, самый любимый в нашей стране праздник. Мы ухитряемся отмечать его дважды: только миновал «новый» Новый год — и вот уже подоспел Новый год «старый» — по юлианскому календарю, по которому и доныне живет Русская православная церковь. С самого детства нам кажется привычным и естественным отмечать его именно 1 января — и по новому, и по старому стилю. И большинство из нас и не задается вопросом: собственно, почему и отчего именно этот день служит точкой отсчета при летоисчислении? На самом деле, далеко не все народы считают 1 января днем нового года: мусульмане, иудеи, буддисты продолжают пользоваться разного рода лунными календарями, в которых новогодие не привязано к каком-то конкретному дню солнечного календаря, а постоянно движется по его «телу».
Из-за этого нам, привыкшим к «твердому» солнечному календарю, такие вечно изменяющиеся системы счета времени кажутся очень неточными и даже примитивными. Более того, ныне физики охотно объяснят нам, что старинные календарные системы, основанные на движении Солнца и Луны относительно Земли, являются неточными и неудобными, что для пользования современной — прежде всего, военной — техникой необходимы более точные атомные часы. При этом и используемый ныне солнечный григорианский календарь не является идеально точным: приходится время от времени вносить в него небольшие поправки.
Что иначе делать? Своевольная Земля не хочет помогать физикам и вертится — вокруг Солнца и своей оси — неравномерно, то ускоряя, то замедляя свой ход. И бедным физикам приходится постоянно отслеживать ее движение, вновь и вновь поправлять данные об истинном течении времени.
Но что же такое время? Ответить на этот вопрос очень трудно. Физиков истинная природа времени не слишком занимает: они измеряют всего лишь периоды колебаний конкретных явлений микро- и макромиров, из чисто технических соображений соотнося эти циклы с секундой, превратившуюся в некую хронометрическую у.е. Удобна она разве что для изобретенных людьми машин. Но ведь никак не машинами являются окружающая нас природа и Вселенная в целом! И это очень опасно для самих людей: подчиняться машинным ритмам — значит самим уподобляться машинам! А если так, то следует главное внимание уделять тем ритмам, которым реально подчиняется земная жизнь, — пусть даже они кажутся физикам неточными.
Если согласиться с такой постановкой вопроса, то придется признать, что так называемые «древние», «архаичные», «примитивные» — называйте, как хотите — лунно-солнечные календари гораздо лучше, чем самые «совершенные» солнечные календари, описывают земное время. Почему? Просто потому, что первые соизмеряют ритмы земного времени с движением не только Солнца, но и Луны. Иными словами, время человека, живущего в ритме лунно-солнечного календаря не столь одномерно и плоско, как у человека сугубо «солнечного». На самом деле, Земля, а значит, и люди как малые частицы ее поверхности живут гораздо большим числом ритмов — ритмами всей Солнечной системы.
Широко известны так называемые «циклы А.Л. Чижевского», равные примерно 11 солнечным годам (в среднем от 11,02 до 11,4 года). Они, как установил этот замечательный исследователь, оказывают разнообразное и достаточно ощутимое влияние на жизнь живой природы вообще и на человеческое общество в частности. Но мало кому известно, что период в 11 обращений Земли вокруг Солнца (то есть 11 солнечных лет) очень точно соотносится с 46 периодами обращения Меркурия (11,079 лет), 18 периодами обращения Венеры (11,074 лет), 6 периодами обращения Марса (11,286 лет) и 137 периодами обращения Луны вокруг Земли (11,077 лет). Кроме того, есть более длинные — в 178—181 год — солнечные циклы, довольно близко сопрягающиеся с движением Юпитера, Сатурна, Урана и даже Нептуна. Это можно понимать так, что 11-летний и другие большие солнечные циклы порождены воздействием планет на Солнце. Если так, то «цикл Чижевского» является самодостаточной единицей времени — так что обычный солнечный год оказывается его дробной частью, неким «месяцем» в пределах такого «длинного года».
И вряд ли случайным оказывается то, что «хвостики», которыми отличны циклы обращения планет земной группы (0,074 — 0,077 — 0,079 и 0,286 земного года), оказываются весьма близкими величинам лунных месяцев: 0,074 = 27 дням, т.е. ~ 1 сидерическому лунному месяцу; 0,079 = 28,85, то есть ~ 1 синодическому лунному месяцу; 0,286 = 104,46 солнечных дня = 3,54 сидерических лунных месяца. Это значит, что 11-летие Чижевского в его «лунном» толковании лучше соотносится с ритмами Солнечной системы в целом.
Между тем, 11-летний лунный цикл нередко применялся в древности в качестве самостоятельной календарной системы или же входил составной частью в 19-летний Метонов цикл, который с IV в. стал основой для расчета пасхалий. Такая непостоянная, вечно колеблющаяся система счета кажется на первый взгляд очень неудобной и неточной, однако на самом деле это в значительной мере вопрос привычки: в настоящее время астрометристам не составляет большого труда с любой точностью определять начала лунных месяцев на любой срок.
Применение лунно-солнечного календаря заставит по-иному, чем ныне, вести суточный счет. Точкой отсчета должно быть новолуние или полнолуние, которые могут произойти когда угодно, но которые можно было наблюдать либо на заходе Солнца (появление молодой Луны), либо ночью (полную Луну). Поэтому удобнее начинать сутки с рассвета, а не в полночь, как это принято нынче. Современный счет суток сформировался в Западной Европе после изобретения механических часов и прижился далеко не сразу. На Руси, например, это случилось только при Петре I, а до этого отсчет велся от восхода Солнца, причем использовался чаще счет «косыми часами»: светлое и темное время суток по отдельности делилось на 12 частей-часов вне зависимости от того, сколь длинными или короткими были дни и ночи. В итоге в середине лета день состоял из 17—18 средних (используемых ныне) часов, а в декабре день сокращался до 6—7 часов, длительностью в нынешние 30—35 минут. Конкретная величина их зависит от широты и долготы места. Только массовое распространение механических карманных часов и появление регулярного пассажирского транспорта вытеснили из повседневного быта эту систему счета.
Из-за этого следует, что в каждой местности есть свой естественный календарь — неизменный в своей вечной изменчивости, что время даже в соседних деревнях течет хоть немного, но по-разному. Это значит, что человек, рожденный в определенном месте, несет в себе ритм этой местности. Не потому ли мы, переезжая в то или иное место, ощущаем себя то очень уютно (как дома!), то — наоборот — неприкаянно? Время, которое мы несем в себе, оказывается либо созвучным, либо же конфликтующим с тем течением времени, присущим местности, в которую мы переехали.
Обратите внимание, с помощью каких простых в сущности рассуждений удалось прийти к выводу о неравномерности течения времени: для этого не пришлось погрязать в дебри Эйнштейновой теории относительности. Это, оказывается, заложено в самой структуре древних календарей. Трудным и сложным для восприятия это выглядит только из-за привычки измерять время по механическим часам. Механика XVIII в. в своих теоретических построениях в качестве неявной предпосылки представляла время в качестве абстракции, текущей прямолинейно и равномерно, но, по сути, — так, как движутся стрелки на механических часах. Именно из-за укоренившейся к началу XX в. привычки представлять время механически утверждения Эйнштейна о неравномерности течения времени вызвали бурю. Но потому-то его теория и кажется сложной, что пытается механически изжить механичность старой физической теории. Но все на деле проще: для изучения земного времени давным-давно создан необходимый математический инструментарий — надо только начать им пользоваться по назначению.
Одним словом, точный и прочный на первый взгляд солнечный григорианский календарь, в котором единица времени оторвана от реального движения Земли в ее взаимосвязи с Солнцем, Луной и всей Солнечной системой, на самом деле есть большая иллюзия, порожденная людьми, которые отучились наблюдать за звездным небом и видеть его красоту и гармонию. Старый, юлианский календарь, не подвергающийся уточнению со стороны бдительных физиков, отстал на целых 13 дней…
Вот так мы и живем — между старым и новым восприятием времени, между старым и новым календарем. И каждый год пришедшие к нам из древности, возникшие как плод длительного соприкосновения разных времен странные 13 дней между двумя «1 января» неявно напоминают нам о бездне, что таится под нашими ногами. Впрочем, эта праздничная «ничейная земля» наконец нами пройдена, и начинается реальный — будничный — новый год.
Ну что ж, как писал Ю. Левитанский, «спасибо вам, киты, за прочную иллюзию покоя!». Пока живет в проводах электричество, пока не прервалась теле-, радио-, интернет-связь, можно жить спокойно и не думать о зыбкости того искусственного усредненного времени, без которого искусственные люди в их искусственных жилищах обойтись не могут. Хотелось бы напомнить им в канун старого — но тоже искусственного — Нового года о существовании более прочных основ, более прочных календарей, чем они пользуемся ныне. Впрочем, почему я противопоставляю себя другим? Я ведь в этом отношении ничем не лучше — без тикающих приспособлений обойтись никак не могу…
Да, совсем забыл — о 1-м января: в ранней Римской империи в этот день приступали к работе новые консулы, в то время второстепенные чиновники. Об этом можно еще рассказывать долго — кто такие консулы, почему они начинали свою деятельность именно 1 января (об этом историки могут лишь догадываться, но в точности, увы, не знают), почему в Западной Европе в конце концов утвердилось такое новогодие (на это ушли целые века!). Все это, конечно, достаточно интересно, но я о другом: зачем нам — два тысячелетия спустя — этот «день консулов»? Не нашлось более актуального повода для праздника?
Первая публикация: http://www.vokrugsveta.ru/telegraph/cosmos/207, 13.01.2007.
Другие этюды:
III. В расщелине меж двух календарей.
IV. Погода была «неправильной» всегда!