Эпоха Смуты завершилась, но смущение и «нестроение» в душе русского человека, судя по всему, только начинали своё развитие, продолжающееся не одну сотню лет, и конца ему всё не видно. Но сопоставимы ли эти понятия: «русская смута» и «русская идея»? Первому по меньшей мере 400 лет, а второе – продукт религиозно-философской мысли XIX  – XX столетия.  Однако, смеем полагать, они рождены одним и тем же архетипом русской души, русского национального самосознания.

Неурядицы по-прежнему продолжались. 13 июня после 20-месячной осады король Сигизмунд всё-таки взял Смоленск, а затем  в июле торжественно въехал как победитель в Варшаву, где в сентябре открылся общий сейм Речи Посполитой, во время которого состоялись главные торжества,  посвященные завершившемуся удачному походу короля против московитов. Среди них особое место занимало представление сейму пленённого царя Василия и его братьев.

О происхождении нового Дмитрия существует ещё больше версий, чем о его предшественнике. Причиной его появления некоторые историки как дореволюционного, так и советского периода считают польскую интригу. В частности, так полагал Д. Иловайский, который думал, что главная роль в новой интриге принадлежала А. Вишневецкому и литовскому канцлеру Льву Сапеге (двоюродный племянник последнего Ян-Пётр Сапега впоследствии активно поддерживал движение Лже-Дмитрия II уже на территории московского государства).

Венчание Дмитрия на царство состоялось сразу же после въезда инокини Марфы в Москву  –  21 июля. Торжественно венчал его на царство новый патриарх Игнатий, избранный вместо Иова. Земский собор на этот раз не созывали, поскольку считалось, что вступивший на престол царь – законный царь наследник Иоанна по праву рождения.